Цитату из шекспировского «Гамлета» мы вынесли в заголовок, потому что конкурс «Евровидения-2014» в Копенгагене завершился триумфальной победой австрийского исполнителя, выбравшего себе удивительный и совсем незвучный псевдоним – Кончита Вурст (Колбаса).
О сценическом образе этого человека, который теперь известен даже людям далеким, как от любых музыкальных конкурсов, так и от молодежной субкультуры – лучше умолчим. 13 стран отдали первое место Кончите, которой ее «нетрадиционные» поклонники уже присвоили титул «Королевы Австрии». Наверное, большинство телезрителей охватил бурный восторг или они ощутили щемящее умиление, если вывели этого эпатажного исполнителя на вершину европейского шоу-бизнеса. Но немало людей испытало и чувства растерянности, раздражения, даже унижения от финала такого конкурса. Поэтому справедливо задаться вопросом: «Что это было?», хотя автор в поисках ответа никому не собирается навязывать своего мнения.
Нателла Ахундова, журналист, вице-президент Американо-Азербайджанского Фонда Содействия Прогрессу:
– В канун «Евровидения-2014», отвечая на вопрос коллеги из редакции известного портала, я выразила твердую убежденность, что победительницей станет, действительно, хорошая исполнительница, украинка Мария Яремчук. Логика была проста: «Евровидение» – весьма политизированный конкурс, а симпатии европейцев, слабо разбирающихся в украинских реалиях, сейчас на стороне киевских властей. Но на датский Олимп взошла или взошел пресловутая(ый) Кончита Вурст… Великий и остроумный Уинстон Черчилль однажды заметил, что «искусство политика заключается в умении предсказать, что будет завтра, через месяц, через год, а потом – объяснить, почему этого не случилось». Журналистам тоже иногда приходится идти на такие дискомфортные шаги, что я сейчас, скрепя сердце, и делаю. Профессионализм исполнителей, эмоциональный эффект их композиций сразу вынесем за скобки. В Копенгагене они не играли никакой особенной роли. Потому что, (здесь я повторюсь) конкурс был предельно политизирован, и мы стали свидетелями торжества «новых европейских ценностей», к истинной толерантности, имеющей весьма отдаленное отношение.
Я не сторонница теории конспирологии и далека от того, чтобы везде видеть «темную игру мирового закулисья». Но я глубоко уверена, что Кончита Вурст – это чей-то прекрасно сверстанный идеологический проект. «Фрау Вурст» здорово раскрутили, ей даже придумали абсурдную биографию, фантастичность которой никто даже не отрицал. Ведь все знают, что не самый одаренный музыкант Том Нойвирт никогда не имел бабушку с именем Кончита и не был рожден где-то в Колумбии, хотя и этот липовый факт «латиноамериканского» происхождения «бородатой леди» был придуман не случайно. В этом убеждает нас победная речь Кончиты, сейчас цитируемая всеми мировыми СМИ: «Эта ночь посвящена каждому, кто верит в будущее мира и свободы», и апофеоз: «Мы едины, и нас не остановить!», и вскинутый вверх плохо сжатый кулачок.
А ведь последние слова – это явная аллюзия на знаменитое: «Пока мы едины, мы непобедимы!». Это боевой клич, пришедший к нам из песни чилийского поэта и композитора Серхио Ортеги, которая стала сначала гимном правительства Сальвадора Альенде, а потом и символом борьбы за демократию во всем мире. С этими словами люди умирали на баррикадах за свободу. А о какой свободе вещает Кончита? Той, где уже нет матерей и отцов, а есть только родители № 1 и № 2? Где экзистенциональные проблемы жизненного выбора вашего ребенка будут сводиться к тому, что с пяти лет его станут посвящать в премудрости нетрадиционного секса? И о каком мире глаголет «бородатая леди», когда человечество не может выбраться из системного экономического кризиса? Когда огонь перманентной гражданской войны охватывает все большее число евразийских государств? Когда целые страны или застывают в «замороженных конфликтах», или встают на грань самораспада, а в центре Европы снова поднимает голову тот самый «обыкновенный фашизм»? Как все это сочетается с проповедью толерантности или мультикультурализма, которые, как джины, выпущенные из заплесневевшей бутылки, по чьей-то злой воле превращают Европу в нечто аморфное, безвольное, на коллективном уровне теряющее свою гендерную идентичность?
С таким будущим европейцы, кажется, согласны, судя по итогам зрительского голосования на конкурсе «Евровидение-2014». Он, кстати, проходил под девизом «Присоединяйся к нам», что делать как-то совсем не хочется. Лучше, если европейцы останутся со своим персональным выбором, на который они, конечно, имеют право. Но это вовсе не значит, что его должны принимать мы. Пусть «бородатая колбаска», как еще называют Тома Нойвирта, мелькнет коротким эпизодом нашей с вами культурной жизни. Очевидно, надо сказать «забавным эпизодом», но почему-то не получается…