Российский политолог: карабахский конфликт не имеет реальных мирных перспектив

Армяно-азербайджанский конфликт находится в фазе отложенного, замороженного, и реальных мирных перспектив в обозримом будущем он не имеет, – считает Марк Урнов.

Как сообщает Bakililar.AZ со ссылкой на АПА, в преддверии встречи президентов Азербайджана и Армении российский эксперт, доктор политических наук Марк Урнов прокомментировал возможности мирного урегулирования карабахского конфликта к ближайшей перспективе.”Армяно-азербайджанский конфликт находится в фазе отложенного, замороженного, и реальных мирных перспектив в обозримом будущем он не имеет.

Военных перспектив у конфликта тоже нет, так как ничего, кроме пожара, из войны не получится”, – отметил он.По мнению политолога, Нагорный Карабах в том виде, в котором он сейчас существует, обладает достаточным военным потенциалом, чтобы обеспечить себе тот статус, который у него сегодня имеется, даже если Армения откажется поддерживать Нагорный Карабах, а она не откажется.

“Поэтому нынешний статус региона будет длиться очень и очень долго, тем более, что начинается активное сближение Армении с Турцией.

Соответственно, Азербайджан в этом смысле теряет стопроцентную поддержку своего давнего союзника в этом вопросе, а позиции Нагорного Карабаха и Армении усиливаются, поскольку там их традиционно поддерживает Иран, а теперь будет иметь место еще и лояльность со стороны Турции”, – считает Урнов.

По мнению политолога, все будет так, как есть сейчас: такой Нагорный Карабах, который сейчас есть – т.е. независимая территория, не признаваемая международным сообществом, но, тем не менее, существующая де-факто, Азербайджан с его претензиями на эту территорию и Армения, утверждающая, что так оно и должно быть.

“Я не вижу никаких перспектив, так как нет никаких сил и ситуаций, при которых положение дел изменилось бы”, – утверждает Урнов.

Политолог считает, что в обозримом будущем реальной перспективы решения конфликта, которое устроило бы обе стороны, попросту нет.

“Азербайджан настаивает на возвращении Нагорного Карабаха под свою юрисдикцию, Нагорный Карабах совершенно однозначно на это не согласится, Армения естественным образом также не согласится на это.

Эта напряженность так и будет продолжаться.

Куда она разовьется и во что выльется – не может сказать никто, но я полагаю, что не только Россия, но и западные державы также будут продолжать отговаривать Азербайджан от военного решения конфликта”, – полагает М.Урнов.

Говоря о том, насколько армяно-турецкое сближение отвечает российским интересам в регионе, политолог отметил, что Армения достаточно долго, практически всегда рассматривалась Россией, очень влиятельной частью ее элиты как стратегический союзник России.

Другая часть политической элиты, по его словам, в вопросе армяно-азербайджанского конфликта была ориентирована больше на Азербайджан по чисто прагматическим соображениям: Азербайджан мощнее, у Азербайджана есть нефть и газ и плюс привязка к Турции.

“Сейчас, когда конфликт между Арменией и Турцией в вопросе геноцида сходит на “нет”, позиция той части российской политической элиты, у которой в приоритетах однозначно был Азербайджан, ослабевает, потому что Азербайджан был важен не только сам по себе, но и как связка с Турцией.

Сейчас, когда нормализуются отношения с Турцией у Армении, такого рода однозначная ориентация части российской элиты на Азербайджан будет ослабевать”, – добавил политолог.

Что касается стратегических интересов России, то, по убеждению Урнова, России очень важно поддержание нормальных отношений и с Арменией, и с Азербайджаном и в такой ситуации, которая складывается сейчас, Россия никоим образом не будет однозначно высказываться в пользу той или другой стороны карабахского конфликта.

“Она не будет этого делать, потому что у России своих проблем на Северном Кавказе достаточно много, поэтому становиться однозначно на сторону Армении или Азербайджана и тем самым подогревать воинственные настроения с той и с другой стороны Россия не будет.

Она заинтересована в сохранении статус-кво, и будет всячески проявлять активность в роли медиатора, переговорщика, но не более того”, – считает политолог.