Что же все-таки имело место в Армении: попытка революционного переворота, всенародное восстание, мятеж ультра? Сами участники захвата полицейского участка (порядка 30 хорошо вооруженных людей), с чего начался весь сыр-бор, назвали свои действия «началом всенародного восстания», о чем говорилось в их довольно нескладно сформулированных заявлениях.
Как сообщает AZE.az, по изрядно противоречивым текстам участников захвата полицейского участка можно безошибочно сделать вывод, что «калашами» они владеют куда профессиональней, чем словом или пером. С другой стороны был момент – в начале взрывоопасной недели, когда официальный Ереван напоминал боксера пропустившего в первом раунде молниеносный прямой в челюсть, и в те роковые для власти минуты протестное движение вот-вот угрожало перерасти в нечто масштабное.
Но шли часы, дни, и к концу недели стало ясно, что нейтрализация главного действующего лица Жирайра Сефиляна – мера, вызвавшая ярость его ребят по вооруженной группировке «Сасна Црер», никак не стала детонатором взрыва общенационального характера. Если это стало очевидным для политических наблюдателей и журналистов, надо полагать, что в команде действующего президента располагали для такого же вывода соответствующей информацией. С.Саргсян назвал действия своих противников терактом и перешел в решительное наступление. Число убитых и раненых (порядка нескольких десятков) скорее свидетельствует о решимости бывших боевиков из Нагорного Карабаха, когда-то получивших за изгнание мирных азербайджанцев из Армении и НКАО со своих земель воинские звания и почетно именуемых национальными героями.
Теперь, когда не задумываясь, они направили дула своих автоматов против республики и своего бывшего командующего (С.Саргсян, как известно, командовал всем этим сбродом в бытность свою полевым командиром в НКАО) флер героев-освободителей спал с их обросших лиц, как грим с провинциальных актеров, изображающих историческое действо.
Число же арестованных и «военнопленных» (в общей сложности около сотни) – так объявили сами террористы – отнюдь не свидетельствуют – пока! – о том, что их главарь Ж.Сефилян располагает сколь-нибудь серьезными военными силами. Хотя нельзя не обратить внимания на географию арестов (Ереван, Гюмри, Капан, Раздан и Кировакан), что говорит в пользу того, что социальная база сопротивления, которую образуют подконтрольные все тому же «Жиро» оппозиционные движения «Учредительный парламент» и «Новая Армения», охватывает практически все крупные города Армении, имеет значительное число сочувствующих.
Всякое более или менее значимое политическое движение может рассчитывать на симпатии масс, располагая авторитетными и привлекательными лидерами. Типичный пример – Левон Тер-Петросян ученый-востоковед, не блиставший особыми научными достижениями, но выгодно отличавшийся своей риторикой и демократическими манерами от партийных вождей Компартии перестроечной поры. Полевой командир Жирайр Сефилян, он же «Жиро», он же активист АСАЛА в Бейруте, ничем похожим похвастать не может. Разве что серией терактов, в которых он участвовал (Ливан, Сирия, страны Европы).
Вынырнув в начале перестройки в Ереване, он не скрывал своих «международных связей». Но то, что производило впечатление на наивных ереванцев в конце 80-х, совершенно иначе смотрится в нынешние времена. Худшего повода для столь вызывающего выступления, как немедленное освобождение Жирайра Сефиляна, ранее заключённого под стражу по обвинению в организации незаконного приобретения, передачи и хранения оружия и боеприпасов, трудно было придумать. “Этот человек подозревается в тесных связях с американскими спецслужбами”, – писала армянская пресса, публикуя многочисленные данные, подтверждающие столь серьезное обвинение.
Не помогло и примирительное заявление «Жиро», посылавшего из своей камеры сигналы президенту страны о неких совместных действиях. «Мы все, всем народом находимся в лодке, которую Серж Саргсян хочет потопить. Об этом свидетельствуют его нежелание сесть за стол переговоров и те жесткие методы борьбы против народа, к которым он прибегает. Я же, несмотря на все это, несмотря на то, какие подлые методы использует режим в борьбе со всем армянским народом, продолжаю оставаться открытым к переговорам, цель которых – предотвращение кровопролития».
С.Саргсян отверг приглашение сесть за стол переговоров с отъявленным террористом. И правильно сделал. Хотя, наверное, немало размышлял над предупреждением из Вашингтона: «Призываем правительство Армении немедленно предпринять шаги с целью предотвращения повтора событий минувшей ночи, проинструктировать силовые структуры, как при охране порядка обеспечить соблюдение прав граждан республики на свободу слова и проведение мирных собраний. Одновременно призываем демонстрантов проявить ответственное отношение при реализации права на свободу собраний, демонстрируя сдержанность и избегая активных действий вокруг здания полиции в Эребуни».
Не надо быть президентом, чтобы понимать: ослушание может стоить не только власти, но и жизни. Соглашательская тактика с ультрареволюционерами слишком плохо кончалась и для предшественников президента, и не только армянского, и это хорошо было известно бывшему боевику из Степанакерта Сержу Саркисяну. Развязка наступила немедленно после решительного наступления спецназа, против которого оказались бессильны «калаши» террористов. Их ждут – сроки, нары, забвение. С.Саргсян порвал окончательно со своим террористическим прошлым. Однако было бы наивным полагать, что он таким образом обезопасил себя раз и навсегда.
На границе с Россией, как сообщают источники из Дагестана и Грузии, который день наблюдается скопление машин с армянскими номерами – каждый, кто так или иначе причастен к потерпевшим поражение, бежит вон из страны, объятой всеобщей ненавистью: к власти, политикам, заведшим в тупик народ, к народу, который послушно следует за идеями, которые сеют недоверие и вражду между ним и окружающим миром.
Обезврежен лишь один сегмент противников действующей власти. Остается широкое поле армянского национализма, которым заражена если не вся нация, то по крайней мере, ее политически активная часть. Остается главный вопрос, который ныне разделяет армян: Саргсян, надо полагать, отстоял не только президентское кресло, он отстоял свой курс на поиск мирного урегулирования застарелого армяно-азербайджанского спора, право на компромисс. Ультра и их паства считают этот курс предательством интересов армянского народа. В этом первопричина мятежа.
Однако остальная часть народа молча наблюдала за тем, как саргсяновский спецназ громил ощетинившихся ружьями террористов «Жиро». Остальная Армения если не приветствует победу предателя-президента, то соглашается с ним. Хотя с некоторых пор он мало у кого вызывает симпатии, а теперь и вовсе лишится остатков доверия. И это дает шанс на поворот от дороги войны к пути, утыканному минами, но ведущими к выходу из тупика агрессии и захватов. Дистанция от осознания необходимости отказа от политики территориальных приобретений как правоты национального мифа о Великой Армении до реальных шагов велика. И мятеж только подтвердил то, что тщательно скрывает армянская интеллигенция – Армения переживает глубокий и, возможно, непреодолимый национальный кризис.
Мятеж ветеранов карабахской войны, которых их бывший командир С.Саргсян не побоялся назвать тем, кем они ныне являются – террористами – говорит о том, что ни он, ни мы не имеем точного представления ни о масштабах, ни о глубине кризиса. И возможно, такого рода взрывы социального недовольства могут постепенно подвести когда-нибудь Армению к осознанию пагубности идей, которым она слепо следует целое столетие. Ставка на террористов провалилась. Но это не значит, что террор как инструмент власти окончательно исчерпал свои политические возможности.