«Она многое запоминала и зарисовывала. Помню, в ресторане попросила у меня ручку и зарисовала понравившийся ей узор. На мой вопрос, зачем, – последовал ответ, что сделает на платье вышивку по краям рукавов, украсит ее бисером».
Как передает AZE.az, народный артист России, режиссер Андрей Житинкин поделился с порталом «Москва-Баку» своими впечатлениями от встреч с бакинскими театралами, описал яркие эпизоды гастрольных поездок в Азербайджан в компании с Людмилой Гурченко. Он рассказал о планах поставить для старейшей актрисы Театра Сатиры Веры Васильевой третий по счету, – веселый, полный жизни и оптимизма, комедийный спектакль “Мамуре”.
– Андрей Альбертович, театральные люди иногда говорят, что зрители везде разные. Подтвердите или опровергните это утверждение. Что удалось подглядеть из-за кулис в разных городах?
– Да, принимают везде по-разному. Петербургский зритель несколько чопорный. Московский – всегда очень разный. Многое зависит от настроения, состояния зала, времени года. А вот в Баку зритель стабильный. В нем есть какая –то загадка. Он очень внимательно смотрит-слушает, как бы боится помешать игре, а потом долго хлопает, не дает актерам уйти со сцены.
– Какие черты вы отметили у азербайджанских театралов?
– Я заметил, что бакинцы, в принципе, очень радушные люди, гостеприимные. Обычно полюбившегося актера, а вместе с ним и всю труппу, приглашали в гости. На фамилию актера у администратора могли оставить какие-то милые сувениры. В целом, зритель в Баку очень ненавязчивый, деликатный. Смотрит на расстоянии, как актер выходит из театра, садится в машину. Иногда стесняется подойти. Важен сам факт, что он видел актера. Обожание на расстоянии всегда очень трогает и подкупает.
– Людмила Гурченко играла в вашем спектакле «Случайное счастье милиционера Пешкина». Вы приезжали вместе в Баку. Гурченко на гастролях в Азербайджане… Что вспоминается?
– Людмиле Гурченко невероятно нравились азербайджанские орнаменты. Она многое запоминала и зарисовывала. Помню, в ресторане попросила у меня ручку и зарисовала понравившийся ей узор. На мой вопрос, зачем, – последовал ответ, что сделает на платье вышивку по краям рукавов, украсит ее бисером. Рукоделие ее успокаивало. Артисты – люди тонкой организации, – нанизывая бисер на ниточку, она отдыхала. Это был ее секрет.
Мы с ней не раз были в Баку со спектаклями и мюзиклом. Она обожала ходить по городу, заходить на рынок. Надевала чалму, темные очки, но ее все равно узнавали и постоянно что-то дарили.
У Гурченко были прекрасные винтажные костюмы. Она создавала свой образ сама, творила его собственными руками. Ни одного платья, пусть даже от Dior или Donna Karan, не избежали присутствия каких-то деталей, созданных ее фантазией. Покупая очень дорогую одежду, она делала свою вставочку, вышивала орнамент или пришивала кусочек меха. Ей важно было, чтобы вещь выглядела рукотворно и принадлежала только ей. Она панически боялась встреть кого-то в таком же наряде, как у нее. Но этого по определению не могло быть, так как Людмила Марковна доводила любой костюм до своего имиджа.
– Что вам больше всего запомнилось от встреч с Баку и бакинцами?
– Я очень люблю старинные книги в хороших переплетах. Серьезным коллекционером себя назвать не могу, но, что называется, для души, приобретаю в антикварных магазинах раритеты. В Баку нашел книгу в кожаном переплете. Это были старинные сказания на арабском языке с хорошими гравюрами. Я почти не торговался, сказал только, что вещь мне очень нравится и приехал в Баку на гастроли. Продавец налил мне бокал вина и хотел эту книгу подарить, на что я не согласился, поскольку знал, сколько книга полуторавековой давности может стоить.
Мы разговорились, обсуждали через сколько рук могла пройти книга, кто был ее владельцем. Человек меня так потряс, что если бы не спектакль, то наш разговор продолжался еще долго.
– Какими постановками порадуете в скором времени московского зрителя?
– Обожаю замечательную актрису Веру Кузьминичну Васильеву, мы давно дружим. Я ставил для нее «Пиковую даму», она сыграла в этом спектакле в Малом театре. Впервые в истории Малого театра актрису пригласили со стороны. Там есть такая традиция, что если кто-то занят в постановке, то должен потом войти в труппу. Васильева всю жизнь посвятила Театру Сатиры.
Она играет в «Пиковой даме» графиню и делает это замечательно, получила за этот спектакль много премий.
К юбилею Васильевой (30.09.2015 – прим. ред.) я поставил в Театре Сатиры спектакль «Роковое влечение», в котором Вера Кузьминична играет забытую голливудскую кинозвезду Ирму Гарленд. Только что мы сняли по мотивам этого спектакля фильм, деньги на него выделил канал «Культура».
Вера Кузьминична не скрывает свой возраст, – ей 91 год. В этом спектакле у нее 12 туалетов, она танцует, спускается по высоченной лестнице старинного особняка. Я ей хотел сократить количество выходов, но она сказала: «Нет, оставим все как есть». Я считаю, что звезд не оставляют. И мифы разрушать опасно. Вера Кузьминична – это миф, и их осталось очень мало. Актеров великих и актрис XX века, которые абсолютно полноценно существуют в XXI веке! Вера Кузьминична, конечно, никакая не забытая звезда, а с возрастом она стала только интереснее и как женщина, и как актриса.
На премьере она подарила мне свою книгу и написала, что «Бог любит троицу». Сейчас мы с ней обсуждаем постановку третьего спектакля. Я шутя ее называю «Зельдин в юбке», потому что она из таких – в 91 год играть роль три с половиной часа на сцене, – дорогого стоит! Из мужчин-актеров это может только Зельдин, а из женщин – Васильева! Она хохочет, говорит, имея в виду Владимира Зельдина: “У меня прекрасный пример перед глазами – выйду на сцену и в 100 лет”!
Так вот, мы придумали с ней новый спектакль «Мамуре» Жана Сармана. Героине 103 года. Так что, если все сложится, то я для нее поставлю третий спектакль. Его, как правило играют актрисы, чтобы очень красиво уйти со сцены, когда придет время.