Хотя основное внимание экспертов было привлечено в эти дни к церемонии запуска в Баку газопровода TANAP, они не теряли из виду и перемены на рынке нефти. В частности, цены на нефть в мире несколько снизились после того, как Россия и Саудовская Аравия предупредили о том, что, возможно, начнут добывать больше нефти уже с июля этого года.
Собственно, новость заключается в том, что страны ОПЕК и ОПЕК+ начали обсуждать выход из знаменитой сделки, заключенной в конце 2016 года, когда нефтеносные страны договорились ограничить добычу, чтобы заставить цены на «черное золото» наконец перестать падать и начать расти. Это и произошло. К концу мая цена за бочку выросла в мире примерно до 77 долларов, тогда как в начале 2016 года, как многие помнят, бочка катастрофически дешевела до 27 долларов.
К примеру, на минувшей неделе (21-25 мая) цена на сорт Azeri Light, которую добывают на азербайджанском месторождении «Азери-Чираг-Гюнешли», достигла 79,76 доллара за баррель, что на 0,28 доллара выше, чем неделей ранее.
На фоне таких хороших новостей Всемирный банк улучшил прогноз по экономике Азербайджана, посулив уже в этом году республике рост не в 0,9%, как он обещал еще в январе, а на уровне 1,8%. В парламенте Азербайджана даже пообещали пересмотреть закон о бюджете, поскольку тот был сверстан на основе осторожного прогноза в 45 долларов за баррель.
Как передает AZE.az, Азербайджан, как известно, тоже примкнул к сделке 2016 года, будучи одной из стран ОПЕК+. Однако теперь, когда сделку могут пересмотреть, не начнет ли цена опять снижаться? Об этом в интервью порталу «Москва–Баку» рассказывает заместитель генерального директора российского Института национальной энергетики Александр Фролов.
– Александр Сергеевич, в начале недели цены на нефть снизились сразу на 2,5 процента, хотя до этого долго росли. Насколько нефть может еще подешеветь, если сделка 2016 года будет расторгнута? Или же нефть все равно останется дорогой, поскольку за время сделки все лишние запасы на мировом рынке были распроданы?
– Уже когда заключалась сделка, звучали прогнозы о том, что излишек должен будет уйти к началу 2018 года. Собственно, так и случилось, предложение на рынке нефти стало отставать от спроса. То есть в сумме своей эта сделка, снижение излишка запасов и, конечно же, ограничение добычи, привели к тому, что цены начали расти. В ноябре они достигли 60 долларов, в текущем году рост продолжился.
В любом случае, – была бы сделка заключена, ни была бы она заключена, – цены все равно бы выросли, потому что предложение все равно стало бы в какой-то момент отставать от спроса. В последние годы спрос на нефть в мире растет опережающими темпами.
Сделка лишь ускорила этот процесс. Одни говорят: на год. Я полагаю, что ускорила где-то на полгода. Но многие эксперты слишком сконцентрировались на этой сделке, полагая, что именно она привела к восстановлению на рынке углеводородов. Нет, она лишь ускорила восстановление, это объективный процесс.
– И какой же будет, по вашим ощущениям, цена к июлю, когда страны ОПЕК и ОПЕК+ могут пересмотреть сделку и разрешить всем добывать больше?
– Предположу, что цена может опуститься и до 70 долларов, но потом она все равно поднимется, когда участники рынка увидят, что нет гиперактивного роста предложения. Ни мы, ни Саудовская Аравия, ни другие участники рынка не смогут нарастить добычу или не захотят наращивать добычу слишком быстро.
Подозреваю: даже если не будет продлена сделка в ее нынешнем виде, если будут смягчены условия, это означает лишь новые, более высокие квоты на добычу. Координация действий среди стран ОПЕК+ сохранится.
Широкий коридор в 70-85 долларов является оптимальным или близким к тому для мировой нефтегазовой отрасли. Если цены на нефть выходят за этот коридор, на рынке начинаются негативные процессы. Либо переизбыток предложения, либо его недостаток. Это не мгновенно происходит, но происходит в любом случае.
Уровень цен в 70 долларов все равно остается крайне комфортным для России, для Азербайджана, для большинства стран постсоветского пространства и стран ОПЕК+.
– В марте в Баку прилетал генсек ОПЕК Мохаммед Баркиндо и его принимал президент Ильхам Алиев. Источники сообщали, что он призывал Азербайджан вступить в его картель, однако пока о таких решениях объявлено не было. Почему, на ваш взгляд, Азербайджан не спешит в ОПЕК?
– Я не так погружен во внутреннюю политику Азербайджана, чтобы конкретно оценивать. Но, в любом случае, ОПЕК классическая объективно устарела. Хоть она и представляет треть всего мирового производства нефти, того влияния, какое она оказывала раньше на рынок, она уже оказывать не может. Для ОПЕК необходимо трансформироваться в формат, действующий сейчас – ОПЕК+.
Он доказал свою жизнеспособность на протяжении последних полутора лет, и успешность в плане влияния на рынок. Это, на самом деле, более важный итог прошедшего кризиса, чем падение цен, восстановление цен и дальнейший рост.
Например, Иран входит в ОПЕК, а Россия не входит. А для Азербайджана телодвижения этих двух соседних стран на рынке нефти гораздо важнее, чем телодвижения Саудовской Аравии.
– Кстати, как отразится на рынке нефти восстановление американской блокады вокруг Ирана?
– Еще во второй половине 2014 года, когда пошли разговоры о том, что с Ирана могут снять санкции, как раз нефть начала дешеветь. Тогда любая новость про Иран приводила к снижению цен. Экспертное сообщество в один голос говорило: Иран сейчас выйдет на мировой рынок, вывалит туда несколько, может даже миллионов баррелей в сутки – и все!
Предложение станет таким огромным, что спрос за ним не успеет, цены рухнут до 20, а может и до 10 долларов. Но, друзья мои, откройте статистику по добыче в Иране, – она открыта. Посмотрите, куда Иран поставлял, будучи под санкциями. Иран ведь и в те времена сбывал по миллиону в сутки Китаю. Посмотрите, сколько он добывал до санкций, прикиньте, сколько он сможет добывать после снятия.
Санкции сняли, Иран нарастил свои 400-700 тыс баррелей в сутки – и все, на этом остановился. Потому что больше, в принципе, нарастить не мог.
Посмотрите теперь на заголовки новостей «Трамп возвращает санкции против Ирана» и посмотрите на цены на нефть. Трамп вводит карательные меры, а цены все равно идут вверх.
В этом плане гораздо больше вопросов есть к Нигерии и Ливии, которые в прошлом году показали хороший рост экспорт энергоресурсов, а ведь страны нестабильные. Так вопросы должны быть не к Ирану, а вот, например, к рынку той же Италии, если Ливию опять накроет политическая нестабильность. 10 млрд кубов газа, которые шли из Ливии в Италию до свержения Каддафи, перестали идти.
Теперь идет меньше, а иногда вообще ничего не идет. Италия как энергодефицитная страна хватается за голову и начинает наращивать поставки из других регионов. Это влияет на Россию, в перспективе повлияет на Азербайджан, потому что он оказывается крайне востребован, поскольку как раз 8 млрд кубов ТАНАП должны уйти на юг Италии.
Газ и нефть всегда взаимосвязаны, особенно в странах, которые добывают и экспортируют и то, и другое. Цены на нефть напрямую влияют на цены на газ. Так что вокруг Ирана всегда царит напряженность, но объективных факторов, предвещающих, что Иран вдруг исчезнет с рынка, нет.