Стремление договориться есть, но при этом надо понимать, что переговоры – это двусторонний процесс. Лишь когда обе стороны желают договориться, договор состоится. Но у Армении не проявилось даже переговорной позиции. Стремление Армении – закрепить Карабах за собой в том или ином виде, а с такой исходной позицией нельзя договориться.
Едва став премьер-министром Армении, Никол Пашинян производил впечатление человека, который всерьез хочет договориться с Азербайджаном и закончить конфликт вокруг Карабаха. Он охотно шел на контакт с азербайджанским лидером Ильхамом Алиевым, они провели серию встреч, договорились о снижении напряженности на линии фронта. Пашинян сразу предупредил армянское общество, что формула мирного соглашения с Баку будет «непопулярной» и поэтому он обещает вынести ее на референдум.
Но в середине года Пашиняна словно подменили. Он вдруг развернулся на 180 градусов и заговорил в унисон со своими вчерашними врагами из карабахского клана.
Как передает AZE.az, поехав в Степанакерт (Ханкенди), армянский премьер вдруг объявил, что, дескать, «Карабах – это Армения и точка». Одновременно Пашинян отправил своего сына-призывника служить в Карабах.
Премьеру вторил его главный дипломат Зограб Мнацаканян. Выступая в начале декабря в Братиславе на форуме ОБСЕ, глава МИДа Армении озвучил «семь пунктов», в числе которых – допустить Степанакерт в качестве третьей стороны к переговорам с Баку, предоставить лишь армянской общине Карабаха право определять судьбу региона на плебисците. Все эти требования противоречат Мадридским принципам, под которыми когда-то подписался предшественник Пашиняна Серж Саргсян.
Неслучайно президент Азербайджана Ильхам Алиев назвал 2019-й годом упущенных возможностей в мирном процессе по Карабаху, а глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров расценил речь своего армянского коллеги в ОБСЕ как «катастрофическую». По его мнению, такой курс «не ведет никуда».
В Братиславе главы двух МИДов общались 3,5 часа, после чего Мамедъяров сообщил, что переговоры велись на основе документа, который известен как «план Лаврова». «План Лаврова» тоже опирается на Мадридские принципы. Он предлагает несколько этапов решения карабахского конфликта. На первом этапе – отвод армянских оккупационных войск (точное количество районов не указывается), восстановление коммуникаций, возвращение в свои дома азербайджанских беженцев. Затем Баку снимает экономическую блокаду Армении. А итоговый статус Нагорного Карабаха определится на следующем этапе.
Мамедъяров тогда заявил, что с Мнацаканяном «обсуждали конкретные и реальные моменты, и переговоры прошли жестко». Однако армянский МИД в ответ заявил, что обсуждений какого-либо конкретного документа на встрече не велось.
Об упущенных возможностях в этом году в интервью порталу «Москва-Баку» рассуждает российский востоковед Дмитрий Верхотуров.
– Дмитрий Николаевич, каковы итоги карабахского переговорного процесса за этот год? Почему президент Алиев расценил его как год упущенных возможностей?
– Переговорный процесс практически никуда не сдвинулся, хотя и произошло некоторое количество происшествий. Удалось организовать гуманитарные акции, обмен пленными, обмен журналистскими делегациями. Это интересные явления, это был некий шаг по преодолению взаимной изоляции.
– У Азербайджана чувствуется стремление договориться?
– Стремление договориться есть, но при этом надо понимать, что переговоры – это двусторонний процесс. Лишь когда обе стороны желают договориться, договор состоится. Но у Армении не проявилось даже переговорной позиции. Стремление Армении – закрепить Карабах за собой в том или ином виде, а с такой исходной позицией нельзя договориться.
Разумеется, Азербайджан не пойдет на это. В сущности, теперь ясно, что армяне переговоры даже не планировали куда-то двигать. Происходило лишь затягивание процесса.
– Изменят ли что-то выборы президента и парламента в самопровозглашенной республике в Карабахе, которые назначены на март? Там могут прийти к власти сторонники Пашиняна. Возможно, он этого и ждет, чтобы заключить наконец мирное соглашение с Баку, а нынешний «карабахский клан» ему явно мешает…
– Даже если сторонники Пашиняна придут к власти в Карабахе, то любой вариант урегулирования, даже компромиссный, все равно приведет к тому, что де-факто они потеряют значительную часть своей власти в этом регионе, чего им, конечно, не хочется. То есть армяне все будут держаться за Карабах, хотя их позиция и может смягчиться.
– В первое время после прихода к власти Пашинян развел бурную миротворческую деятельность. Он провел серию встреч с Алиевым с глазу на глаз, он сразу предупредил, что формула мирного соглашения с Баку будет «непопулярной» и поэтому он обещает вынести ее на референдум. Что же потом случилось? Почему он вдруг развернулся на 180 градусов и заговорил в унисон с карабахским кланом, – что, дескать, «Карабах – это Армения и точка»?
– Пашинян – классический политик-популист. Он всегда ищет какие-то популярные сюжеты, на которых сможет сделать политический капитал. Понятное дело: придя к власти, он должен был показать, что как-то отличается от предшественников, поэтому он «поездил» по теме переговоров по Карабаху. А потом, когда на него стали нажимать карабахские боевики, Пашинян начал дрейфовать в их сторону, выискивая в этой схеме для себя новый выигрышный момент. Можно было наблюдать, как Пашинян довольно ловко использовал все политические события в свою пользу.
– Глава МИДа Азербайджана Эльмар Мамедъяров сообщил, что переговоры в Братиславе шли на основе «плана Лаврова» и что он с армянским коллегой несколько часов обсуждали этот конкретный документ. Но армянский МИД это опроверг, заявив, что никакого плана не обсуждалось. Кто, скорее всего, прав в этом споре?
– Надо отметить, что со стороны России такой план – это некая попытка привести ситуацию к компромиссному решению. Не исключено, что именно этот план в Братиславе и обсуждали. Опять-таки то, что армяне это опровергают, говорит о том, что они не хотят договариваться. Даже такой компромиссный сценарий им не нравится.
– Но в Армении экономическая ситуация ухудшается, то есть она по идее все больше и больше заинтересована в снятии блокады. Как долго Ереван еще может затягивать переговоры?
– Думаю, если ничего не случится, то еще довольно долго, лет десять. В Армении жизнь может быть плоха и худа, но она может еще долго влачить свое существование. И до тех пор может продолжаться и такая патовая ситуация на переговорах по Карабаху. Как ни крути, а диаспора пока не дает Армении загнуться окончательно, подкармливает.
– А какова вероятность военного сценария в 2020-м году?
– Полностью этот сценарий не исключаю, какие-то локальные боевые действия вполне могут произойти.