Девальвация может быть не одномоментная, а постепенная. что рано или поздно запаса долларов для внутренней интервенции у Центрального Банка той или иной страны может не хватить и придется принимать решение.
Азербайджан готов рассматривать различные сценарии увеличения или сокращения добычи в зависимости от конъектуры мирового рынка, являясь игроком со своей тактикой действия.
Мир переживает серьезный экономический кризис – наблюдается стремительное падение нефтяных цен, падают курсы национальных валют нефтедобывающих стран. Выход России из ОПЕК + стал одним из генераторов такого спада, но, похоже, ведущие страны ОПЕК, как например, Саудовская Аравия, договариваться не собираются и даже, напротив, готовы реализовывать свою нефть без всяких ограничений по гораздо более низким ценам.
Что будет дальше? Как передает AZE.az,об этом рассказал Vzglyad.az ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета при правительстве РФ Станислав Митрахович.
– Есть ли единая позиция по размерам добываемой нефти у стран-экспортеров нефти в СНГ – России, Казахстана и Азербайджана?
– С 1 апреля ОПЕК плюс находится на грани распада и с 1 апреля перестанет работать. Сейчас, по сути, говорить о какой-то общей позиции тех или иных стран, входивших в ОПЕК + или стран вообще связанных с экспортом нефти, говорить не приходится. У России вместе с Казахстаном присутствовали сходные позиции по дополнительным ограничениям добычи нефти, предлагаемым ОПЕК, у Азербайджана, насколько я понимаю, в этом смысле позиция более гибкая и Азербайджан готов рассматривать различные сценарии увеличения или сокращения добычи в зависимости от конъектуры мирового рынка, являясь игроком со своей тактикой действия.
– Стоит ли ожидать девальвации валют у стран экспортеров нефти?
– Что касается девальвации, по моему глубокому убеждению, все страны – экспортеры – экспортеры нефти, или страны, зависящие от экспорта какого- либо целевого сырья, не обязательно нефти, это может быть и калий, или кукуруза или металлургия как у Украины, в период, когда падают цены на их целевые товары, проходят через период девальвации. Она может быть не одномоментная, а постепенная, как было у России в 2014 году, или более резкая, как у Казахстана, когда национальные регуляторы валюты удерживали курс национальной валюты от падения, а потом понимали, что тратить деньги на стабилизацию курса нет смысла.
Я уверен, что это очевидный сценарий для всех нефтедобывающих стран, за исключением самых богатых, как например Саудовская Аравия – она не девальвировала свой реал в 2014, 2015 и 2016 годах, когда происходил кризис в мировом секторе нефти. Однако я не исключаю, если ценовая война на нефтяном рынке продолжится, то и Саудовская Аравия может все-таки пойти на девальвацию своего реала.
Поэтому что рано или поздно запаса долларов для внутренней интервенции у Центрального Банка той или иной страны может не хватить и придется принимать решение. К этому надо относиться не как к катастрофе, а как к вынужденной мере. Потому, когда происходит девальвация, она делает дорогими импортные товары, и производство товаров внутри страны, если в его производстве использовалось импортное оборудование, очень дорогими становятся зарубежные поездки, туристические и бизнес-туры.
Но с другой стороны девальвация позволяет бюджету выполнять свои обязательства и позволяет внутреннему бизнесу выжить. Хотя, конечно, уровень жизни населения снижается, и это надо признать. Я убежден, что девальвация ждет все нефтеэкспортирующие страны, к этому надо относиться без паники, как к какому-то горькому лекарству, которое неизбежно нужно принимать. А как проводить ее, поэтапно или резко – решают уже Центральные Банки той или иной страны. Но это механизм, без которого мы жить не сможем, это и показывают кризисы 2014, 2015 и 2016 годов, кризисы 2008-2009 годов и так далее.
– Предусматривала ли Россия такой обвал своего рынка в результате незаключения сделки с ОПЕК и готов ли российский рынок нести такие убытки?
– Готова ли Россия нести убытки от разрыва сделки с ОПЕК плюс? Ну кто принимает решения о выходе России из сделки? В первую очередь тот человек, который в свое время принимал решение о вступлении России в ОПЕК плюс – это Владимир Путин и находящиеся около него отдельные элитные группы власти и представители энергетического сектора со своей точкой зрения. Например, сторонники сделки с ОПЕК плюс – это министр энергетики Новак, компания Лукойл и другие. А были скептики в отношении ОПЕК +, например, компания Роснефть, потом к числу скептиков присоединились Газпромнефть. Это те компании, которые считают, что сделка ОПЕК плюс, это своего рода решение, которое могло помочь на каком-то этапе, но со временем оно начинает напоминать какой-то наркотический обезболивающий, который мы принимаем, чтобы удерживать цены от падения, но в долгосрочной перспективе все больше ослабляем свои позиции на внешнем рынке, потому что помогаем расти нашим конкурентам, таким как американские, бразильские, канадские нефтяные компании. Все, те кто находится вне ОПЕК +, могут добычу увеличить, в то время как мы сокращаем. Притом сокращая добычу, мы стабилизируем цены, стабилизированными ценами пользуются наши конкуренты и они добычу увеличивают – в результате цена на нефть снова снижается, и чтобы удержать ее от быстрого падения, участникам ОПЕК + надо опять сокращать свою долю добычи. В результате получается такой замкнутый, порочный круг, из которого Россия решила выйти.
Ну, конечно, этот выход очень болезненный, он фактически означает сценарий ценовой войны, при которой нужно терпеть девальвацию и ждать год или больше, чтобы конкуренты начали сходить с дистанции, как например, американские компании по добыче сланцевой нефти с высокой себестоимостью добычи, либо страны с раздутыми социальными расходами, как например, страны на Ближнем Востоке, та же Саудовская Аравия. Их бюджеты балансируются при большой цене, чем в России, а если социальные расходы урезать, то есть риск социально-политической нестабильности – демонстраций, пикетов, восстаний, которые в конечном итоге могут также повлиять на уровень производства нефти. Саудовская Аравия, например, делает вид, что у нее все хорошо. Есть, например, такая теория – «игра в труса», game of chiken или игра в так называемые «гляделки», когда одна страна пытается «переглядеть» другую напугать в своеобразном психологическом поединке, выдавая заявления типа: «А вот мы не сдадимся раньше, чем вы!». Такая линия поведения, наоборот, гонит все цены вниз и делает конкуренцию все более ожесточенной, но не в этом суть, Суть в том, что сейчас крупные страны экспортеры, такие как Россия с одной стороны и Саудовская Аравия – с другой, с момента выхода из ОПЕК + начали играть в эту игру.
И неизвестно сколько Саудовская Аравия в этой игре выдержит. У них сейчас, например, идут аресты принцев, конкурентов наследного принца Сальмана, это значит, что происходит раскол внутри элиты страны, а значит требование социальных выплат могут поддержать и конкуренты Сальмана. В Саудовской Аравии есть религиозные этнические меньшинства, шиитское меньшинство в восточных провинциях Саудовской Аравии, которых поддерживает Иран и это тоже очаги нестабильности и волнений, с которыми саудитам приходится считаться.
Сложная ситуация в Алжире, там недавно прошла смена власти и есть признаки нестабильности, там была гражданская война между военными и исламистами и в 90 годы, и до сих пор. Там существует серьезное социальное напряжение и цены на нефть могут заметно повлиять на настроение и политическую атмосферу в алжирском обществе.
– Какова дальнейшая политика России в плане сотрудничества с ОПЕК – значит новая нефтяная война?
– Говоря в целом, идея выхода из ОПЕК + России заключалось в этом – а давайте подождем пока наши конкуренты сойдут с дистанции. Но падение цен и падение рубля оказалось настолько болезненным, что я не исключаю такой факт, что Россия в этой игре в гляделки снова «моргнет» и будет заключено новое соглашение с ОПЕК версии 2.0, но его имеет смысл заключать только с условием, что обязательство по снижению добычи будет заметно меньше, чем то, что предлагала Саудовская Аравия в марте этого года, либо если к нему будут подключены новые «безбилетники», которые раньше в сделке с ОПЕК не участвовали. Например, очевидный кандидат на ОПЕК+ версии 2.0, такой игрок, как Бразилия. Если не удастся создать новую ОПЕК + и такой лимит интересов России окажется невозможным, то думаю ценовая война стран с участием России затянется.
– Есть ли какой-то универсальный, безболезненный выход из ситуации?
– Универсального выхода из этой ситуации порочного круга не существует. Кто-то свои амбиции должен был постоянно сдерживать, как, например, члены ОПЕК +, а кто-то нет, как например, американцы, у которых рост идет на миллион баррелей в сутки и они занимают первое место по добыче нефти в мире, а также Канада, Бразилия, или Китай и Норвегия, которые тоже не сотрудничают с ОПЕК. Как веревочки не виться, эта история должна была закончится. Было недовольство друг другом – Россия, например, не выполняла условия сделки с ОПЕК + последние несколько месяцев, а Саудовская Аравия была недовольна. Вообще, надо отметить, что недоверие партнеров друг к другу в картелях присутствует всегда и потому рано или поздно они распадается. Это неустранимая проблема картелей, которая в науке описывается как дилемма заключенного – это когда два арестованных человека не доверяют друг другу и начинают сотрудничать со следствием. Хотя они могли занять какую-то совместную оборону. Этим кстати и объясняется, почему Саудовская Аравия, например, не купила российские С-400 или долю в «Арктик СПГ 2», хотя были планы, что саудиты купят чуть ли не треть. То, что это не произошло, говорит о том, что недоверие стран к друг другу нарастало и крушение ОПЕК + было неизбежным.
Так, что теперь есть только два варианта – либо все испугаются нынешней ситуации и, наконец, договорятся, либо будем ждать, кто первым сойдет с «дистанции» или «моргнет» – это могут быть и американские компании по добыче сланцевой нефти, либо какие-то ближневосточные производители.
У России тоже не безоблачное положение – да в России есть нефтяные скважины, которые даже более рентабельны при низких ценах на нефть, чем месторождения в США, но нам нужно разрабатывать новые месторождения, например, чтобы реализовывать проекты с трудноизвлекаемой нефтью – а для этого нужны более высокие цены на нефть. Возможно, придется резать российский бюджет, а это очень проблематично, поскольку в России буквально только обещали массу льгот и социальных улучшений – горячие завтраки в школе, материнский капитал, пособия и надбавки и так далее. И неизвестно, как отреагирует население в России, если ей придется отказываться от этих социальных «подарков». Так что вопрос итогов нефтяной войны пока остается открытым.