Неясные перспективы Nabucco подтолкнули Баку к поиску альтернативных маршрутов транспортировки собственного газа.
Как передает AZE.az со ссылкой на Новости-Азербайджан, Венгрия стала первой страной, которая выдала все формальные согласования для Nabucco – на прошедшей неделе Будапешт дал разрешение на реализацию проекта на своей территории. Впрочем, не факт, что это принципиально поможет воплощению в жизнь трубопроводного проекта, шансы на реализацию которого в последние год-полтора значительно снизились.
Вряд ли это кардинально повлияет и на ход дискуссии относительно путей транспортировки азербайджанского газа на европейский рынок.
Азербайджан и Турция
Неясные перспективы Nabucco подтолкнули Баку к поиску альтернативных маршрутов транспортировки собственного газа. В октябре 2011 года Азербайджан и Турция завершили длительные переговоры относительно условий продажи азербайджанского газа Турции и его транспортировки через турецкую территорию в европейские страны. Итогом переговоров стали газовые соглашения, предусматривающие продажу с 2017 года газа, добываемого в рамках второй стадии проекта «Шах-Дениз», в объеме 6 млрд. м3 ежегодно, а также о его транспортировке в Европу по турецкой территории в период 2017-2042 года в объеме 10 млрд. м3.
Затем, в конце декабря 2011 года, между Азербайджаном и Турцией был подписан Меморандум о взаимопонимании по строительству Трансанатолийского трубопровода (TANAP) для транспортировки азербайджанского газа от грузино-турецкой границы до западных границ Турции. Минимальная пропускная способность трубопровода составит 16 млрд. м3 газа в год.
В 2012 году соперничество между трубопроводными проектами продолжилось. В феврале Трансадриатический газопровод (ТАР) был выбран в качестве приоритетного маршрута для транспортировки азербайджанского газа в Италию. В этот же время была обнародована идея модифицированного проекта Nabucco, который превратился в Nabucco-West. Он должен пройти от турецко-болгарской границы до австрийского Баумгартена. Мощность нового трубопровода должна составить 20 млрд. м3 в год, а протяженность 1300 км.
В июне 2012 года был подписан пакет соглашений по реализации проекта ТАНАР. В итоге Баку имеет потенциальную возможность участвовать в нескольких трубопроводных проектах, каждый из которых имеет свои плюсы и минусы. Однако Азербайджан по-прежнему склонен не связывать себя обязательствами относительно выбора маршрута поставок своего газа в европейском направлении.
По мнению экспертов, пока наиболее привлекательным выглядят проекты ТАР и Nabucco-West. Ожидается, что окончательный выбор маршрута должен быть сделан к середине 2013 года – моменту заключения контрактов на поставку газа, добываемого на «Шах-Дениз».
Расчеты Азербайджана строятся на том, что в ближайшие 10–15 лет добыча газа значительно возрастет. В Баку прогнозируют, что к 2025 году добыча газа в Азербайджане увеличиться до 50 млрд. м3 газа в год, сообщает доктор политических наук, эксперт по проблемам СНГ Сергей Жильцов РИА Новости
В случае, если реализация второй стадии месторождения «Шах-Дениз» будет идти по плану и будут найдены покупатели будущих объемов газа, начнется реализация новых трубопроводных проектов. В противном случае, новые трубопроводы так и останутся на бумаге, а Азербайджану придется искать дополнительный источник углеводородного сырья.
Азербайджан и Туркменистан
Таким источником могут стать углеводородные ресурсы Туркменистана. Идея поставок туркменского газа в европейском направлении посредством Транскаспийского газопровода не нова. Еще в 1992 году построить трубопровод по дну Каспийского моря из Туркменистана в Азербайджан и далее в Турцию предлагала турецкая компания «Боташ». Основным поставщиком углеводородных ресурсов должны были выступить Азербайджан и Туркменистан, которые активно включились в формирование новой архитектуры трубопроводов. Это отвечало интересам западных стран, которые стремились занять лидирующие позиции в освоении каспийских ресурсов и свести к минимуму влияние России в создании новых экспортных трубопроводов.
В 1996 году президент Туркменистана дал принципиальное согласие на строительство газопровода из Туркменистана в Турцию, а затем в Европу через Азербайджан и Грузию. Однако реализация проекта газопровода мощностью в 30 млрд. млрд. м3 в год так и не перешла в практическую плоскость. Во многом, из-за серьезных расхождений в позициях Баку и Ашхабада относительно своего участия в новом проекте.
Вторая жизнь Транскаспийского трубопровода началась в 2002 году с появлением известного проекта Nabucco, который должен был вывести углеводородные ресурсы Туркменистана и Азербайджана в Европу, минуя территорию России. Строительство газопровода по дну Каспия открывало, как казалось, фантастические перспективы. Однако в начале нулевых годов позиция Туркменистана, который стал ориентироваться на Китай, изменилась. Ашхабад ограничился только политической поддержкой Транскаспийского газопровода, не давая западным странам никаких гарантий по его заполнению. Без этого строительство Nabucco теряет всякий смысл, поскольку темпы добычи газа в Азербайджане оказались значительно ниже прогнозных.
И вновь Транскаспий?
В последнее время идея строительства Транскаспийского газопровода вновь привлекает повышенное внимание Азербайджана, Туркменистана, ЕС и США. Еще в сентябре 2011 года Европейский союз выдал Европейской комиссии мандат для ведения переговоров с правительствами Туркменистана и Азербайджана по поставкам каспийского газа в Европу. В марте текущего года в Брюсселе прошла трехсторонняя встреча по Транскаспийскому газопроводу. До конца года планируется подписание межправительственного соглашения по его строительству между Туркменистаном и Азербайджаном, а также политической декларации. Однако Баку, также как и Ашхабад, не идет дальше политической поддержки будущего газопровода и не намерен вкладывать в его реализацию свои средства. В Баку сконцентрировали все внимание на вопросах добычи и строительства трубопроводов для экспорта собственного газа.
Впрочем, пока Транскаспийский трубопровод выдвигает все больше вопросов. Во-первых, открытым остается вопрос об источнике заполнения будущего газопровода. Во-вторых, сдерживающим фактором в реализации Транскаспия выступают напряженные отношения между Баку и Ашхабадом, которые уходят корнями в 90-е годы прошлого века. В-третьих, существует проблема высокой сейсмической активности как раз в тех районах Каспийского моря, через которые должен пройти газопровод. В-четвертых, необходимо провести масштабные технические исследования.
Еще одним фактором, который необходимо учитывать при проработке Транскаспия, выступают планы черноморских государств по увеличению добычи газа на шельфе Черного моря. Это может сделать бессмысленной доставку туркменских ресурсов на европейский рынок. Тем более что в отличие от китайского направления, куда туркменские углеводороды идут по низким ценам, в Европу Ашхабад хотел бы поставлять ресурсы по мировым ценам. Обсуждение проекта Транскаспийского трубопровода может снова застопориться.
Новый этап обсуждения строительства Транскаспия может начаться через несколько лет, когда Туркменистан завершит строительство газопровода Восток–Запад, который должен связать его основные месторождения Довлетабада и Южного Йолотаня с побережьем Каспия. Проект, реализация которого началась в мае 2010 года, оценивается в 2 млрд. долл. и рассчитан на пять лет. Мощность трубопровода должна составить 30 млрд. м3 в газа в год. На начальном этапе по нему планируется прокачивать около 6 млрд. куб. м газа, а с 2015 по 2030 год – по 30 млрд. м3. В будущем этот трубопровод может сыграть большую роль в экспорте туркменского газа за рубеж: как через Прикаспийский газопровод, так и через Транскаспийский трубопровод, который по-прежнему рассматривается в качестве отправной точки для Nabucco. И хотя неурегулированность международно-правового статуса Каспийского моря и жесткая позиция Ирана и России, выступающих против строительства Транскаспийского газопровода, является сдерживающим фактором, однако Туркменистан и Азербайджан могут проигнорировать данный вопрос.
Сегодня и Азербайджан и Туркменистан пытаются разыграть иранскую, европейскую, китайскую и российскую энергетические карты, рассчитывая за счет углеводородных ресурсов усилить свои геополитические позиции. Подобный подход при дефиците углеводородных ресурсов усиливает соперничество между трубопроводными проектами, которые пока не вышли за рамки бумажных решений.