Наше издание так много писало про недостатки в банковской системе Азербайджана, что некоторые стали даже обвинять нас в предвзятости. Но уверяем нашу читательскую аудиторию в ошибочности этого суждения. Проблема в другом – крахе, постигшем всю банковскую систему страны.
Последняя вопиющая история с Международным банком, вызвавшая новую волну критики в адрес банков страны со стороны ведущих мировых экспертов, подтолкнула нас вновь вернуться к этой острой проблеме. Ведь в этом системообразующем банке сфокусированы наиболее крупные недостатки банковской системы, что позволяет на его фоне показать надвигающийся крах этой системы.
Банки имеют сложности с капиталом, с прибылью, мешает высокая ставка рефинансирования, пишет AZE.az со ссылкой на haqqin.az. И чтобы лучше во всем этом разобраться, необходимо напомнить хорошо забытую аксиому: банки – зеркало экономики. И вполне естественно, когда экономика и социальная сфера страны испытывают значительное напряжение, не может быть и речи об устойчивой финансовой системе.
Ответ на вопрос о наличии банковского кризиса в Азербайджане надо искать в плоскости определения понимания всей ситуации. В экономической науке существует несколько подходов к данной проблематике, но есть несколько общих критериев, наличие хотя бы одного из которых позволяет говорить о банковском кризисе в целом. Эти критерии следующие:
– Если доля «плохих кредитов» (просроченных кредитов) составляет 10% и более от кредитного портфеля;
– Если объем поддержки банковского сектора со стороны государства выходит за пределы 2% ВВП;
– Если наблюдается набег на банки или меры, способные этот набег сдержать;
– И наконец, если наблюдается национализация банковского сектора.
Как мы отметили выше, даже одного из указанных четырех факторов достаточно, чтобы утверждать о банковском кризисе в стране. Но в данное время в Азербайджане наблюдаются все четыре тенденции, характеризующие банковский кризис.
Так, объем просроченных кредитов в стране, если верить официальным данным, составляет 10,24% от общего объема кредитов юридическим и физическим лицам, что уже превышает «кризисную» планку в 10%. Объем господдержки банкам в кризисные два года составил (без учета средств, выданных Агентству страхования вкладов) почти 13 млрд манатов (более 7,5 млрд долларов).
И всю эту сумму правительство направило лишь на выкуп токсичных активов Межбанка. А это составляет 21% ВВП, что превышает «красную» планку уже более чем в десять раз. О набеге на банки со стороны вкладчиков и массовом оттоке вкладов и говорить не стоит, это, по банковской же статистике, в последние годы происходит в значительных масштабах.
Что касается национализации банковского сектора, этот процесс также наблюдается, хотя открыто об этом пока стараются не говорить. Это ясно видно на примере Межбанка, для оздоровления которого государству пришлось покрыть разбазаренные бывшими руководителями 13 млрд манатов, и данный процесс продолжается. А ведь МБА с государственным участием сосредоточил в своих руках, по некоторым оценкам, свыше 50% активов всей системы кредитных учреждений.
Сегодня правительство, исходя из последнего указа главы государства об оздоровлении банков, намеревается покрыть подобные же дыры и в других банках. А это практически означает, что государство просто будет выкупать у банков все токсичные кредиты и может стать одним из их акционеров. Это и есть не что иное, как национализация.
Наличие вышеуказанных тенденций, свидетельствующих о системообразующем кризисе, и позволяет с уверенностью утверждать о полномасштабном кризисе в банковской сфере. Правда, из-за отсутствия полноценных статистических данных регулярно отслеживать состояние банковского сектора практически невозможно.
Но даже без таких статданных мы можем говорить еще об одном критерии банковского кризиса – потенциальном объеме дыр в капитале банков. Вполне вероятно, что значительная часть игроков банковского сектора имеет серьезные проблемы с собственным капиталом, скорее всего его просто «рисовали» на бумаге, отчитываясь перед регулятором. Но все это почему-то до сих пор скрывается от общественности.
Например, в начале текущего года государство направило свой депозит в капитал МБА на 600 млн манатов. Естественно, эти деньги ушли на закрытие дыры в капитале Межбанка. В последние годы отозвана лицензия у 11 банков.
К сожалению, до сих пор нет информации о том, насколько был раздут их капитал. А если вспомнить, что Фонд страхования вкладов до сих пор не может расплатиться с незастрахованными вкладчиками, можно также утверждать о подобных, причем немалых дырах в других банках. Все это осталось в прошлом, и нас сегодня больше волнует другой вопрос: каким может быть масштаб дыры в пока еще функционирующих банках?
В целом бояться национализации банков не надо. Это вовсе не означает возвращение в советский период. В сложной ситуации, с которой столкнулись банки, им на помощь, естественно, должно прийти государство, обязанное помочь им встать на ноги, а потом вернуть свои долги обратно и освободить банки от своих уз. Правда, процесс предстоит трудный. К сожалению, с началом кризиса правительство не приняло своевременные антикризисные программы, которые могли бы финансироваться главой государства.
Поэтому президент Ильхам Алиев пошел на вынужденный шаг, взявшись, в частности, за оздоровление банков. Но, как говорится, нет худа без добра. Возможно, этот шаг главы государства поможет в будущем повысить доверие населения к отечественным банкам.
С другой страны, беспокойство президента передалось и правительству, которое в последнее время зашевелилось и пытается спасти ситуацию. Но правительству в первую очередь надо разобраться, какая часть банковской системы является реально дееспособной, а какая – опасным балластом.
Конечно, все это надлежало сделать в самом начале реформ, не дожидаясь полного краха банковской системы. Вмешайся правительство в этот процесс сразу же после первой девальвации маната, как это рекомендовали многие эксперты, процесс мог бы пройти намного безболезненнее. Да и денег в таком масштабе не пришлось бы выделять на устранение последствий банковской агонии.
Для убедительности наших рассуждений приведем следующий пример. Если в конце февраля 2015 года доля просроченных кредитов составляла всего 5,5% (6,69% – манатные кредиты, 3,75% – долларовые), то в конце марта этого года, по статистике ЦБА, этот показатель возрос до 10,24% (8,86% – манатные кредиты, 11,76% – долларовые).
А если бы государство не выкупило у МБА осенью 2015 года «нерабочие кредиты» на 1,5 млрд манатов, то доля невозвращенных кредитов в общем кредитном портфеле банковской системы уже составила бы 14% к осени 2015 года. Последнее заявление МБА гласит, что сегодня объем выкупленных у банка правительством кредитов составляет почти 10 млрд манатов.
Выходит, что после осени позапрошлого года правительство выкупило у банка неработающих кредитов еще на 8,4 млрд манатов. Но ЦБА почему-то первые 1,5 млрд манатов своевременно показал в своей статистике как выкуп государством у МБА неработающих кредитов, за счет которых и произошло уменьшение общего объема кредитования по стране. А вот остальные 8,4 млрд манатов Центробанк в последующей статистике выданных кредитов показать забыл.
Не менее интересен и другой факт, который легко показать путем простых арифметических действий. После выкупа государством в 2015 году неработающих кредитов у МБА объем кредитования банковской системы страны составлял 18,5 млрд манатов.
На 1 апреля текущего года эта сумма снизилась до 15,5 млрд манатов. Допустим, что ЦБА действительно «забыл» указать сумму в 8,4 млрд манатов как реструктуризацию кредитов Межбанка, но в любом случае в статистике Центробанка возникает серьезная нестыковка.
После выкупа 8,4 млрд в общем кредитном портфеле банков должно было остаться 10,1 млрд манатов. Выходит, что за прошедший период банки страны выдали новых кредитов еще на 5,4 млрд манатов. Но в тяжелой кризисной ситуации, в которую попала наша страна как раз в последние 2-3 года, экономика избегает получать кредиты, а сами банки еще больше опасаются их выдавать. Откуда же набралась в таком случае столь большая сумма кредитов в период, когда их никто практически не выдавал и не получал?
Выходит, что эти 8,5 млрд манатов по-прежнему учитываются в общем объеме кредитования, в противном случае кредитный портфель банков страны составил бы на 1 апреля 7,1 млрд манатов. Но при этом доля невозвращенных кредитов в общем кредитном портфеле банков составила бы 21,5%, а не 10,2%, которые вытекают из официальной статистики МБА!
Почему мы так подробно рассматриваем статистику МБА, думается, ясно. Подобные показатели по другим банкам пока еще не «всплыли» на поверхность, но после указа президента Ильхама Алиева об оздоровлении и других банков, думается, они вскоре станут достоянием общественности.
Да, весь банковский сектор рухнул на наших глазах за короткий период. Не углубляясь в глубину вызвавших этот процесс причин, можно однозначно утверждать, что вся ответственность за это в любом случае лежит на ЦБА и Палате по надзору за финансовыми рынками страны.
Все эти промахи, конечно, должен был своевременно устранить регулятор. Но риск-менеджмент регулятора, обленившийся на легких нефтяных поступлениях, оказался не готов к такому развороту событий.
И чем больше углубляешься в анализ этих событий, тем больше убеждаешься, что наши чиновники или совершенно не разбираются в происходящих экономических процессах, или целеустремленно подводят экономику Азербайджана к пропасти.
По официальной статистике видно, что иностранные обязательства банковского сектора страны на 1 апреля текущего года составляли 7,3 млрд манатов (4,3 млрд долларов). Из них 4 млрд манатов (2,3 млрд долларов) – обязательства одного МБА.
Тут, думается, уместно было бы напомнить руководству и МБА, и регулятора, что в иностранные обязательства Межбанка почему-то включен и депозит Нефтяного фонда на сумму 1 млрд долларов. Нашего Нефтяного фонда, который вовсе не иностранный, а наш резидент, который наши чиновники давно научились использовать как палочку-выручалочку. Мы тоже привыкли к этому и уже не так громко возражаем против такого подхода. Но при этом надо хотя бы верно учитывать, где свое, а где чужое. Это же ведь не сложно!
Как уже отмечалось, общие требования нерезидентов к нашему банковскому сектору составляют 4,3 млрд долларов, из которых 2,3 млрд долларов приходится на долю одного МБА, а 2 млрд долларов – на все остальные банки. Но если в МБА, который находится под пристальным вниманием руководства страны и ее общественности, происходят подобные негативы, то нетрудно догадаться, что в остальных банках положение не может быть лучше.
Отсюда напрашивается вывод: впереди государство ждут большие расходы для оздоровления не только МБА, но и всей банковской системы страны. При этом надо учесть немаловажный фактор – оздоровление финансовой системы невозможно без оздоровления всей экономики.
Одним из признаков того, что в стране не хватает хороших заемщиков, является, с одной стороны, растущая просрочка по кредитам, а с другой, – необходимость для банков создавать под рисковые активы новые, все большие резервы.
По этой причине резервы на возможные потери увеличивались. Эти резервы банки вынуждены вычитать из прибыли, и в итоге чистая прибыль банков сокращается. Одной из основных причин практического прекращения банками кредитования и является прирост вынужденно созданных кредитными организациями резервов на возможные потери.
Да, вопросы к банковской системе – это вопросы ко всей экономике. Именно экономика востребовала банковскую систему и должна ее поддерживать. В то же время банковская система всегда находится в авангарде экономики, перенимает новое достаточно быстро и динамично. Но она все же привязана к экономической ситуации в целом.
Если реальный сектор находится в подавленном состоянии по пресловутым структурным причинам, то у нас просто нет достаточного количества хороших заемщиков, чтобы банковский сектор раскрывал имеющийся на сегодняшний день потенциал. Но они взаимосвязаны, ибо заемщик – это наша экономика, которая является стимулятором для банков.
Ну, скажем, что могло произойти после первой реструктуризации кредитов МБА осенью 2015 года, что объем нерабочих кредитов возрос еще на 8,5 млрд манатов, или почти на целых 600%?! Не вдаваясь в долгие рассуждения, можно подвести логическое резюме – ошибочная денежно-кредитная и монетарная политика.
И все же, возвращаясь к МБА, необходимо подчеркнуть: если бы правительство не оказало банку поддержку (и не намеревалось бы оказать ее другим банкам), банковская система сегодня переживала бы разрушительный кризис. Но этих выделенных денег будет нужно все больше и больше, пока не заработает экономика.
А каково состояние этой экономики, мы так и не можем проанализировать, так как данных о том, как нарастала просроченная задолженность реального сектора в эти годы, нет. Да, можно уверенно сказать, что банковская система страны не разорится в ближайшее время, потому что правительство вынуждено будет ей все время подбрасывать денег.
Ситуацию в банковском секторе до вчерашнего дня можно было образно сравнить со скрытой болезнью, когда внешне практически никаких признаков, свидетельствующих о кризисе, вроде нет, но весь организм застыл в предкризисном состоянии. Однако внутри развивался серьезный процесс. Финансовые власти, пытавшиеся справиться с ним, боролись больше с симптомами, а затем с последствиями. Но не с самой болезнью!
Главные недостатки финансовой системы находятся не на уровне «плохих» банков, а на уровне структурных проблем в экономике, которые ведут к возникновению этих «плохих» банков. К ним можно отнести и плохо работающие государственные институты, высокий «коррупционный налог», отсутствие доверия к судебной системе, другие хорошо известные структурные проблемы нашей разрозненной экономики.