На французском портале Atlantico появилась статья “Карабахский город-призрак Агдам ждет своего возрождения”, передает AZE.az.
В статье говорится, что во время Первой Карабахской войны много городов и сел региона перешли под контроль армян, пытавшихся осуществить мечту о “Великой Армении”.
В результате войны 800 тысяч азербайджанцев изгнаны с родной земли и стали вынужденными переселенцами. После оккупации Агдаме превратился в “призрак”.
Трудно представить, что в начале 1990-х годов в обширном Агдамском районе проживало около 180 000 человек, в том числе 25 000 в самом городе, пишет издание.
Во время первого карабахского конфликта, между 1991 и 1994 годами, 52-летняя Тарлан Искандарова потеряла две самые дорогие вещи в мире: мужа, который погиб в бою в возрасте 26 лет после трех месяцев брака, и дом, из которого ей пришлось бежать, когда она была беременна дочерью: «Моя дочь – это все, что у меня осталось от моего мужа. От всего отказались, даже от свадебных подарков».
“Тарлан бежала в июне 1993 года, опасаясь массовых убийств, как в Ходжалы. Она родила дочь вдали от дома, в течение многих лет проживала в импровизированных палатках, а затем, спустя годы, в красивой квартире, подаренной государством”, пишет издание.
Тело ее мужа так и не нашли, и она не может посетить могилу.
Агдам стал примером того, что Ереван сделал из Карабаха: земля, лишенная всего, заброшенная, подвергшаяся преднамеренным разрушениям, грабежам.
От души Агдама, который был великим культурным центром Карабаха, с его театрами, учреждениями, гостиницами, садами и виноградниками, ничего не осталось. Известный на всю страну своим уникальным в мире музеем хлеба, он также располагал национальным центром мугама, традиционной азербайджанской музыки.
Осталась стоять только мечеть, пишет журналист издания. Она служила для армян наблюдательным постом. Два минарета бросают вызов апокалиптическому ландшафту, который Тарлан не видела очень долго, до тех пор, пока территории не были освобождены.
“Военнослужащие приступили к уборке культового сооружения, на пыльный пол уже расстелены ковры. Это чудо, что все это до сих пор стоит. Потому что в течение многих лет армяне разбирали деревню по частям. Затем, прежде чем бежать, некоторые армяне сожгли свои дома, а армянская оккупационная армия в Карабахе заложила мины по всему городу, прежде чем исчезнуть. На территории запрещается сходить с дорог и заходить в любой переулок. Знаки в земле ясно указывают на опасность почти везде: “Тут мины”.
Земля разрушена везде, и надолго. Тарлан нетерпеливо ждет, когда сможет вернуться как можно скорее: “Вы можете отдать своей стране сына, мужа, но вы не можете отдавать свои земли, – говорит она. Землю отдавать нельзя”. Он добавляет: “Даже виноградные лозы в нашем доме вырваны армянами”.
Официально вернувшийся к Азербайджану 20 ноября 2020 года, город представляет собой ни что иное, как огромное поле руин.
Пройдут годы, прежде чем Тарлан сможет, если захочет, вернуться и восстановить свой дом. Правительство намерено восстановить город по образцу того, каким он был раньше, но сроки все еще немного неясны, как и архитектурные проекты.
Но для Тарлан нет другого решения: она должна сделать это для своего мужа, боль от потери которого никогда не утихала, и для своей дочери Нишаны, которой сейчас 23 года, и имя которой означает: “знак, наследство”, пишет издание. Нишана никогда не знала Самандара, своего отца. Она тоже никогда не была в Агдаме. “И если ей придется снова жить с армянами в Карабахе, это, безусловно, будет трудно, но она не настроена против нового поколения, которое, как она надеется, будет стремиться к миру больше, чем предыдущее”, пишет издание.