Позицию представителей команды Никола Пашиняна при голосовании за принятие резолюции об изменении санкционного механизма (один из шагов для возвращения российской делегации к работе в ПАСЕ), стоит оценивать, помня об отношениях в треугольнике Москва-Ереван-Тбилиси.
Сюжет, связанной с голосованием армянской делегации в Парламентской ассамблее Совета Европы, широко известен. Голос руководителя данной делегации Рубена Рубеняна был засчитан, как поданный против данной резолюции (сам депутат вскоре назвал эту ситуацию следствием технической ошибки), его коллега по проправительственной фракции «Мой шаг» в парламенте Армении Ованес Игитян не принял участия в голосовании, в то время, как представители парламентской оппозиции Наира Зограбян и Эдмон Марукян одобрили документ.
Как передает AZE.az, об этом на Vesti.az пишет ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
Это событие, в том числе и в целом ряде армянских СМИ, получило трактовку, как свидетельство нелояльного отношения команды Никола Пашиняна к Москве. Как бы то ни было, вполне логичным является вопрос – если позиция депутатов от блока «Мой шаг» в ПАСЕ не объясняется стечением обстоятельств, что могло мотивировать их проголосовать именно таким образом.
Прежде всего, нетрудно заметить, что голосование за данную резолюцию в ночь на 25 июня 2019 года отнюдь не противоречило европейскому мейнстриму – среди государств, чьи делегации поддержали это решение, можно отметить, в частности, Францию, на партнерские отношения с которой традиционно рассчитывает Ереван. В контексте армяно-украинских отношений сюжет с голосованием в ПАСЕ депутатов от блока «Мой шаг» тоже не объяснить – Киеву, в общем-то, нечем мотивировать представителей Армению на подобное решение.
Представители команды Петра Порошенко неоднократно подчеркивали необходимость развивать отношения Украины с Азербайджаном, причем в ключе, который явно не мог нравиться Еревану (вспомним прошлогоднее поздравление теперь уже бывшего украинского президента Ильхаму Алиеву, где было сказано, что «объединение двумя странами усилий….повлияет на восстановление суверенитета и территориальной целостности»). Владимир Зеленский пока также не посылал серьезных сигналов, что при нем украинские внешнеполитические приоритеты Киева на этом направлении будут всерьез пересмотрены.
А вот отношения Еревана и Тбилиси в данном случае дают больше пищи для размышлений. Во-первых, нынешний уровень охлаждения российско-грузинских отношений, конечно, не несет для Армении слишком масштабных рисков, но тревожность может вызывать. Во-вторых, Ереван совсем недавно уже демонстрировал свое особое отношение к внешнеполитическим проблемам, значимым для Грузии.
Например, в ходе прошедшего 4 июня 2019 года в Генассамблее ООН голосования за резолюцию о праве всех грузинских беженцев и вынужденно перемещенных лиц на возвращение в Абхазию и Южную Осетию Армения воздержалась, а не высказалась против принятия данного документа, как это имело место ранее. Это, во многом, рискованный шаг со стороны Еревана – ведь не выступая против подобной резолюции, он дает дополнительный аргумент Баку, чтобы вновь напоминать о необходимости возвращения азербайджанских беженцев в Карабах.
Раз Еревану было важно направить такой сигнал Тбилиси в начале июня, мотивация на новые шаги в сторону грузинских партнеров явно не исчезла у команды Пашиняна и накануне голосования 25 июня в ПАСЕ. Кстати, 27 июня в Ереване после восьмилетнего перерыва прошло заседание армяно-грузинской межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству, а на 28 июня – анонсирован армяно-грузинский бизнес-форум в Дилижане, в открытии которого, как сообщалось предварительно, могли принять участие Никол Пашинян и высокопоставленные лица из Грузии.
Конечно, уже 26 июня за резолюцию о восстановлении полномочий российской делегации в ПАСЕ в полном объеме армянская делегация голосовала единогласно. Но, скорее всего, команда Пашиняна в данном случае рассчитывает на понимание со стороны Тбилиси – еще один повод подряд, который заставил бы Москву задуматься об уровне лояльности официального Еревана, был бы связан с неоправданными политическими рисками для премьера Армении.
Таким образом, действия армянских парламентариев в ПАСЕ 25 июня могли быть сигналом не для Москвы, а для Тбилиси – отсюда и стремление руководства делегации Армении максимально быстро сгладить инцидент и продемонстрировать лояльность по отношению к российским коллегам.