Вступление Грузии в Североатлантический блок сейчас зависит только от того, предоставит ли ей альянс статус кандидата на членство. Решится этот вопрос на предстоящем в июле саммите НАТО.
Как передает AZE.az, это утверждает бывший заместитель главы представительства Грузии в НАТО, экс-советник президента страны Вахтанг Маисая.
Комментируя haqqin.az заявление премьер-министра Георгия Квирикашвили, в котором он выразил надежду на вступление Грузии в альянс в 2021 году, политолог подчеркнул, что свое предположение глава грузинского правительства высказал сразу после своей встречи в Вашингтоне с госсекретарем Майком Помпео.
«Судя по всему, американский госсекретарь заверил Квирикашвили, что США будут содействовать в предоставлении Грузии статуса кандидата на вступление в альянс. Но пока не известно, как отреагируют на это европейские страны – члены НАТО.
Хотя США и несут основной груз материальной ответственности в альянсе (на Америку приходится 65% всех расходов военного блока), есть страны, которые все время блокируют вопрос приема Грузии. Это Германия, Италия, Испания, страны Бенилюкса, отчасти Франция. А решения в НАТО принимаются на основе консенсуса, то есть согласия всех его 29 членов», – отметил Маисая.
Однако в силу правила, установленного в НАТО с 1999 года, если Грузия с нынешнего статуса аспиранта все же перейдет в кандидаты на членство, то вероятность того, что страна к 2021 году станет членом альянса, достаточно велика. Примерно такой же путь прошла Черногория, которая в 2009 году получила статус кандидата и через пять лет стала полноправным членом НАТО.
«В то же время в процессе вступления Черногории не было такого чувствительного фактора, как в нашем случае – Россия. В военной стратегии РФ любая натовская инфраструктура у ее границ воспринимается как угроза безопасности страны. В случае, если Грузия станет кандидатом, в отведенные ей пять лет Россия будет разными способами оказывать давление на Тбилиси. Это может быть как мягкое воздействие через пророссийские силы внутри Грузии, так и жесткий вариант через мятежные Абхазию и Южную Осетию», – предвидит эксперт, считая маловероятной инициативу России возвратить «оккупированные грузинские регионы за отказ страны от вступления в НАТО».
Тем не менее, политолог не видит в Абхазии и Южной Осетии преграду для Грузии для присоединения к альянсу. Посол США в Грузии Ян Келли, отметил Маисая, предложил вариант, при котором Грузия вступает в альянс в рамках контролируемых Тбилиси границ страны. И к предложению Келли положительно отнеслись в руководстве блока.
«При этом предполагается, что страна будет параллельно вести политическую борьбу за возращение своих земель. То есть защита НАТО будет распространяться на территории, в которых действует суверенитет Грузии. Кстати, предоставление статуса кандидата станет дополнительным стимулом для решения вопроса Абхазии и Южной Осетии. Дело в том, что в предстоящие пять лет Грузии придется разработать новый формат и пути урегулирования конфликта с Сухуми и Цхинвали», – считает политолог.
Все вопросы расширения НАТО, отмечает он, решаются на основании прецедентов, и прецедент вступления в НАТО прибалтийских республик бывшего СССР открыл возможности для других постсоветских стран. А прецедент вступление в НАТО бывшей страны СНГ Грузии, в свою очередь, откроет пути для членства Украины и Молдовы.
«На данном этапе НАТО нужен прецедент. Дело в том, что Грузия и Украина находятся в зоне противостояния США и России, так сказать, на передовой новой холодной войны. Кстати, на предстоящем саммите в Брюсселе будет обсуждаться и вопрос формирования постоянной военной группировки альянса в регионе Черноморского бассейна.
У Грузии сухопутная граница с Турцией и морской выход к натовским Болгарии и Румынии. Таким образом, в контексте Черноморской безопасности Грузия представляет собой важный элемент геостратегических интересов НАТО – как с точки зрения сдерживания России, так и в качестве центра транзита войск НАТО в сторону Афганистана, что все больше становится актуальным», – уверен Маисая.
Между тем он отмечает, что перспектива вхождения Грузии в НАТО «интересным образом совпадает с графиком завершения строительства Южного газового коридора». К 2021 году должны завершиться все фазы прокладки газопроводов ТАNAP-TAP, и все будет готово к экспорту шахденизского газа в Европу. А в новой стратегической концепции НАТО существует отдельный пункт об обеспечении энергетической безопасности стран альянса, то есть на уровне экономического комитета альянса решаются все вопросы защиты стратегических энергетических маршрутов.
«Будучи представителем в НАТО, я внес от имени Грузии предложение об обеспечении безопасности инфраструктуры экспорта углеводородов на Запад. С 2008 года энергетическая безопасность является одной из главных военно-политических целей альянса, и несомненно, что стратегическое геополитическое и геоэкономическое значение для альянса Южного газового коридора обяжет НАТО обеспечивать и его безопасное функционирование», – считает Маисая.
Политолог не исключает, что распространение влияния НАТО на Южный Кавказ обострит отношения как между Россией и США, так и между Россией и Грузией. «И ситуация какое-то время будет непредсказуемой», – прогнозирует эксперт.