В преддверии возможного визита президента России Владимира Путина в Ереван армянский премьер Никол Пашинян дал развернутое интервью выходящему во Франции армянскому журналу Nouvelle d’Armenie. Никол Пашинян заявил о необходимости освободиться от комплексов в отношениях с Россией.
Отвечая на вопрос, рассеялись ли сомнения России, возникшие в отношении Армении после «бархатной революции», Пашинян отметил, что подобная формулировка дает повод считать, что возможные сомнения Москвы легитимны, а Еревана – нет.
«Почему никто не думает, есть ли ответные сомнения в армяно-российских отношениях. Например, когда Россия продает оружие Азербайджану, это предмет сомнений или нет? Этим я хочу сказать, что мы должны освободиться от многовековых комплексов», — сказал Пашинян. По его словам, Армения и Россия — суверенные партнеры, и если в Москве имеют право на сомнения, то аналогичное право есть также у Еревана.
Тема взаимоотношений Москвы и Еревана для Армении крайне болезненна. Здесь не избавились от комплекса «старший и младший брат». И потому всячески пытаются доказать, в том числе и посредством таких интервью, что Армения не менее, а возможно и более значима, чем Российская Федерация. К примеру, Никол Пашинян заявил, что в Армении прошла «самая демократическая революция в Европе», Армения «экспортировала» в Европу избирательное право для женщин и т.д. и т.п.
Российский политолог, президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов в интервью Media.Az отметил, что не чувствует в России синдрома «старшего брата»: «В целом его можно считать остаточным проявлением языка советской национальной политики. И на этом языке, конечно же, мы, волей-неволей еще долго будем разговаривать. Но, отношение России к партнерам на постсоветском пространстве становится более прагматичным в том, что касается сотрудничества. При этом есть напряженные и ценностно-значимые зоны. Они связаны, как правило, с вопросами политики и памяти (отношение ко Второй мировой войне и т.д.). И отдельный вопрос, связанный со статусом русского языка, положением русскоязычного и русского населения в странах. Но это естественная озабоченность для, скажем так, ядра бывшей империи».
«Если говорить об этом фразеологизме «старший брат и младший брат», то его можно услышать от представителей интеллигенции постсоветских государств. Возможно, они ощущают налет такого легкого, полубессознательного высокомерия или снобизма. Но внутри России это не кажется убедительным или актуальным», – заявил Михаил Ремизов.
– На постсоветском пространстве есть страны, где русский язык сохранился и развивается, где живут русскоязычные. Есть страны, где их мало, а есть и те, где русских, русскоязычных практически нет, как, к примеру, в Армении…
– Безусловно, в Москве оценивают отношение к русскому языку, к правам русскоязычных. Конечно, это важный фактор.
– Но почему в некоторых странах постсоветского пространства остались русскоязычные граждане, в некоторых их практически нет, в третьих сейчас наблюдается отток русскоязычного населения?
– В случае, например, с Казахстаном, есть ощущение, что пошла вторая волна оттока соотечественников. Естественно, она не такая интенсивная. И это реакция на некие изменения в общественно-политической обстановке. У нас обычно обсуждают переход на латиницу, но я не думаю, что это стало определяющим фактором. Существуют другие нюансы, которые улавливаются на всех уровнях.
Вопрос о том, в каких странах ситуация с русскоязычным населением стабилизировалась, а в каких еще есть «потенциал оттока». Вот, скажем, Прибалтика. Несмотря на явно дискриминационное отношение к русскоязычным, есть ощущение, что те, кто хотели уехать, уже сделали это и пропорции не изменятся. По каждой стране и региону нужна отдельная оценка.
– Возможно, есть еще и фактор того, насколько моноэтническим был состав республик во времена СССР. В качестве примера вновь приведу Армению…
– Да, это важный показатель. Но я бы обратил внимание еще и на фактор экономики. Если страна в социально-экономическом плане благополучна, то оттока населения, в том числе и русскоязычного, не будет.