Но по мере того, как мировая экономика становится все более взаимозависимой, государства будут, по-прежнему, проявлять все больший интерес к предотвращению конфликтов и достижению мира. Я надеюсь также и на разрешение нынешнего конфликта между Азербайджаном и Арменией.
Как передает AZE.az, Vzglyad.az публикует интервью с американским политехнологом и политическим экспертом Джейсоном Смартом.
– Сегодня система международного права переживает серьезный кризис. Она больше не способна отвечать современным вызовам? Что происходит на самом деле?
– Откровенно говоря, система международного права работает лучше, чем когда-либо в истории человечества. Если мы посмотрим на историю Европы, то никогда не было 75 лет без войны. Очевидно, что были конфликты, которые стоили жизни (примеры: Война Приднестровья, 1990; Войны Югославии, 1999; Война на Донбассе, 2014 и т. Д.) Хотя это трагично, мы можем отличить эти войны от предыдущих. С одной стороны, крупные европейские державы не конфликтовали друг с другом. Скорее, войны происходили в районах, которые недавно претерпели драматические политические изменения и создание вакуума лидерства, что тем самым дало такой стране, как Россия возможность еще больше накалить ситуацию.
Международная система явно работает хорошо, хотя Россия, США и Европа чаще всего участвуют в войнах, это не привело к тому же результату, что и убийство в Сараево в 1914 году. В других странах мира последние полвека наблюдалась стабильность. После окончания холодной войны произошло глобальное сокращение бедности и падение диктаторов на всех континентах. Это свидетельствует о том, что по мере роста экономических интересов между государствами (благодаря капитализму) желание и необходимость войны значительно уменьшаются.
– Ряд стран демонстрируют двойные стандарты при решении вопросов территориальной целостности государств. Когда, с одной стороны, принцип самоопределения народов ставится на весы, а с другой – принцип территориальной целостности государств, в каком направлении, по вашему мнению, должен быть сделан выбор?
– Я не верю, что обязательно существует двойной стандарт: скорее конфликт интересов, который определяет, признает ли правительство новообразованную страну, правительство или власть. Факторы, которые приводят к этому результату, являются множественными, но включают в себя тот факт, что страны должны проанализировать, как это вписывается в их уже существующие двусторонние или многосторонние отношения с другими странами, которые участвуют в создании этой новой страны.
Это видно по всей карте: от Косово до Осетии, Приднестровья, правительства Венесуэлы Николаса Мадуро – их участие и равенство на международной арене полностью признаются и отвергаются различными государствами мира.
Хотя существует значительное количество политологических исследований того, что определяет легитимность государств, одна из тенденций, которую мы можем использовать в качестве «практического правила» при рассмотрении новых государств сегодня: существуют ли они исторически? Возникли ли они без нарушения внутреннего и международного права? И очень важно: является ли такие страны устойчивой в такой форме, или просто поддерживаются иностранной державой, которая имеет свои политические интересы в продвижении «государственности» этой страны?
– Сегодня ООН бессильна против таких современных вызовов, как сепаратизм. Эта организация ничего не может сделать со странами, которые нарушили территориальную целостность своих соседей или других стран. Единственное, что может сделать ООН – это принять резолюции. Однако многие из них не выполняются странами-агрессорами по сей день. В чем, на ваш взгляд, причины несоблюдения этих резолюций? В чем смысл функционирования ООН, если ее резолюции не выполняются оккупирующими странами?
– Организация Объединенных Наций по своей сути является организацией, которой не хватает достаточной силы и способности форсировать свои решения. Однако сила ООН, я бы сказал, не такая, как в нормальном государстве: когда ООН обращает глобальное внимание на кризис, она заставляет 193 государства-члена анализировать происходящее и действовать как катализатор для этих стран принять меры. Очевидно, что некоторым государствам не хватает ресурсов или национальных интересов для активного участия в глобальных событиях, которые не затрагивают прямых интересов их страны.
Тем не менее, среди основных мировых держав (многие из которых входят в Совет Безопасности) почти наверняка, по крайней мере, некоторые из них увидят, что интересы их собственной страны будут затронуты любым обсуждаемым кризисом, и будут иметь более прямой интерес, чтобы затем действовать, чтобы помочь в решение той или иной проблемы. Кроме того, ООН добавляет легитимность решениям; если в резолюциях Организации Объединенных Наций четко указано, что государство нелегитимно или человек является нарушителем прав человека, это оказывает огромное давление на осужденных с целью исправить их положение.
– Согласно международному праву, Карабах и 7 прилегающих к нему районов принадлежат Азербайджану. Около 30 лет Азербайджан ведет мирные переговоры с Арменией о возвращении оккупированных земель, но армянская сторона отказывается их возвращать. Мирные переговоры, усилия Минской группы ОБСЕ не дают положительных результатов. По вашему мнению, какие дополнительные меры еще должны быть приняты для восстановления территориальной целостности Азербайджана?
– Это не редкость, когда мирные процессы занимают очень много времени. Европейская история на протяжении веков показывает, что активная война может существовать в течение десятилетий внутри стран, а затем мирное урегулирование занимает еще больше времени после прекращения активных военных действий. Хотя сейчас ситуация не очень хорошая, я настроен очень оптимистично. По мере того, как мировая экономика становится все более взаимозависимой, государства будут, по-прежнему, проявлять все больший интерес к предотвращению конфликтов и достижению мира. Я надеюсь также и на разрешение нынешнего конфликта между Азербайджаном и Арменией.
– Каким вы видите урегулирование нагорно-карабахского конфликта?
– Как и в случае любого конфликта, который прогрессировал в течение десятилетий, я не думаю, что он придет быстро или легко. Однако я верю, что это когда-нибудь будет решено. Поистине прискорбно – не в расчетливом политическом смысле, а в гуманистическом смысле – как много людей пострадали из-за этого конфликта.
Правительствам обеих сторон необходимо уделять еще больше внимания поиску международного посредничества для достижения мирного урегулирования, уважающего права человека и позволяющего восстановить нормальное положение на территории.
– Можете сказать, какие новые тенденции наблюдаются во внешней политике США в регионе Южного Кавказа?
– Честно говоря, я считаю, что интересы Соединенных Штатов в данный момент отходят от регионов Кавказа и гораздо больше ориентированы на Азию. У президента Джорджа Буша (2001 – 2009) был гораздо больший интерес к Кавказу, чем у президентов Барака Обамы (2009 – 2017) или Трампа (2017 – сегодня). Если мы посмотрим на поездки, которые совершили высокопоставленные сотрудники Белого дома в период президентства Трампа (например, президент, государственный секретарь или вице-президент), очевидно, что акцент делается более всего на регионы Азии.