По мнению азербайджанского политолога, около 90% поставленных Азербайджаном целей были решены в ходе Второй Карабахской войны.
Полтора месяца как подписано заявление между Азербайджаном, Арменией и Россией по урегулированию карабахского конфликта. Однако сам документ, действия армянской стороны и миротворцев создают некоторое недопонимание в обществе. При этом официальные лица всех сторон не особо пытаются объяснить, что происходит.
Как передает AZE.az, о нахождении миротворческих сил в Азербайджане, вакуумов, которые есть в подписанном документе, новой азербайджанской стратегии в соответствии с новыми реалиями, которые сложились в регионе, рассказал в интервью “Зеркало” бывший глава Секретариата президента Гейдара Алиева, политолог Эльдар Намазов.
— Сейчас сформирована новая реальность в карабахском урегулировании. Скорее всего, после этого Азербайджан должен будет принять новую стратегию и тактику проведения политики в этом направлении. С чего надо начать, как вы думаете?
– Я считаю, что наше общества переживает один из важных этапов своей истории. В ходе 44-дневной войны Азербайджан военным путем достиг примерно 90% тех целей, которые мы перед собой ставили, которые планировали. Эта цифра (90%) — не образное сравнение, а сухой математический расчет. Для нас было важно добиться двух целей – освободить оккупированные территории и обеспечить возвращение беженцев к своим родным очагам. В результате войны, сокрушительного разгрома армянской армии, были освобождены около 80% оккупированных территорий.
Практически, мы на 100% решили и проблему возвращения беженцев, так как примерно 95% беженцев проживали ранее на территориях, которые уже контролируются азербайджанскими войсками. Этот эффект достигнут в результате того, что наша армия освободила не только 7 оккупированных вокруг Нагорного Карабаха районов, но и самый густонаселенный азербайджанцами город Нагорного Карабаха – Шушу, а также Гадрутский район, многочисленные азербайджанские села в районах Ходжавенд, Ходжалы, Агдере. Оставшийся небольшой процент беженцев, согласно трехстороннему заявлению, должен вернуться на территории, где размещены российские миротворческие силы, и это обстоятельство неоднократно подчеркивается руководителями Азербайджана и России, и не вызывает сомнений.
Поэтому с полным основанием можно считать, что, примерно, 90% поставленных целей были решены в ходе Второй Карабахской войны. Чтобы достичь оставшиеся 10%, мы должны воспользоваться политическими, экономическими, демографическими, дипломатическими путями. Такая картина (переход от военного этапа к политическому) сложилась исходя из необходимости зафиксировать нашу победу и придать ей международную легитимность. Как вы знаете, армянская сторона в первой карабахской войне одержала победу и смогла оккупировать Нагорный Карабах и семь районов вокруг Карабаха. Но за эти 26 лет, они не смогли легитимизировать свою победу.
Азербайджан не стал повторять ошибок армянской стороны и после освобождения города Шуша, когда армянская сторона подняла «белый флаг», азербайджанская сторона сделала за два дня то, что Армения не смогла сделать за 26 лет — трехсторонним заявлением официально зафиксировала и легитимизировала на международном уровне свою победу.
Но этап, который сейчас наступает, требует от нас другого подхода и других инструментариев. Закончился военный этап, но борьба продолжается, и наша государственная политика, и наше общество должно в этом плане перестроиться к новым условиям, новым вызовам. Это непросто перестроиться, это не происходит мгновенно, тут не щелкнешь тумблером — и все изменится. Поэтому в нашем обществе в последние дни возникает множество вопросов по поводу этого этапа, и люди бурно реагируют на какие-то инциденты.
— О каких этапах и процессах вы говорите?
– Нужно сказать, что когда подписываются такие соглашения, касающиеся окончания войны и затрагивающие много вопросов постконфликтного периода, как это было с трехсторонним заявлением, обычно это происходит в результате длительных переговоров. Помимо самого документа, подписанного главами государств, к нему прилагается обширный военно-технический план, который тоже разрабатывается месяцами, и эксперты-военные принимают участие в разработке этого документа.
Этот военно-технический план является определенной матрицей, подробным планом, что стороны будут делать после завершения военных действий. В этом плане указано все, начиная от того, какие поселки освобождаются, где ставятся посты, в каком временном пространстве это происходит, допустим, через 5 дней, затем через 10 дней, затем через месяц, где исходная часть соглашения начинается с момента подписания и начала этого процесса. Прорабатываются также и правовые вопросы, подписываются соответствующие протоколы.
Но так как мы подписывали трехстороннее соглашение в особых, форс-мажорных условиях, сразу после того как освободили Шушу, можно сказать – в условиях цейтнота, то времени на подготовку и подписание военно-технического плана, соответствующих протоколов просто не было. И его – согласованного военно-технического плана и соответствующих протоколов — нет до сих пор. Вот это и является главной проблемой, источником возникновения инцидентов и конфликтных ситуаций.
Осуществляется серьёзная миротворческая операция с привлечением около 2000 военнослужащих, большого количества специальной техники, осуществляются несвойственные функциям миротворцев работы, в том числе – другими государственными ведомствами РФ, о чем в трехстороннем заявлении не сказано ни слова. Но документ, который бы определял правовую базу этих процессов, статус, права и обязанности участников – отсутствует.
Сложился правовой вакуум, который разные стороны пытаются заполнить своим видением, чтобы усилить свое влияние, и это порождает серьезное недовольство в обществе. Можно привести простой пример, показывающий насколько важен этот вопрос. Как известно, на днях приступит к работе совместный российско-турецкий мониторинговый центр в Агдаме.
По своим масштабам (не более 60 военнослужащих с каждой стороны) он многократно уступает уже начавшейся миротворческой операции российских военных. Но стороны потратили больше месяца на детальную проработку всех аспектов совместной деятельности и подписали совместные протоколы, регулирующие эту деятельность, и лишь после этого планируют начать работу. А многократно большая по масштабам деятельность тысяч российских военнослужащих и представителей других государственных ведомств РФ в зоне конфликта осуществляется в правовом вакууме.
Такое положение – очень опасно, оно уже порождает и будет еще дальше порождать инциденты и коллизии, способные полностью дискредитировать эту миротворческую операцию в глазах азербайджанской общественности. Такое развитие событий не в интересах ни Азербайджана, ни России. Приведу для ясности еще один пример. Как известно, в Азербайджане действуют строгие законы, запрещающие сотрудничество с сепаратистским марионеточным режимом. Возбуждено сотни уголовных дел в отношении иностранных граждан, нарушивших эти законы. Между тем российские миротворцы в последнее время, в условиях отсутствия протоколов, регламентирующих их деятельность, явно преступают очерченные азербайджанскими законами запреты. При этом у них нет и правового иммунитета перед азербайджанским законодательством, опять-таки из-за отсутствия соответствующих двухсторонних соглашений и протоколов.
— И как должна реагировать на это азербайджанская правоохранительная система – проявлять «понимание» и «уважение», или следовать букве Закона?
— Безусловно, подписание трехстороннего заявления является важным дипломатическим и политическим успехом азербайджанской стороны. Также ясно, что в тех условиях подготовка и подписание регламентирующих миротворческую операцию соглашений и протоколов была просто физически невозможна. Но с тех пор прошло уже более полутора месяцев. Поэтому, на мой взгляд, сторонам нужно в ускоренном режиме проработать и подписать ряд двухсторонних соглашений и протоколов, определяющий статус, права и обязанности участников этого процесса, регламентирующих и регулирующих весь ход миротворческой операции.
В них также должны быть очерчены очень точные правовые рамки, отделяющие естественные и необходимые взаимодействия с контактными лицами, представляющими на переходный период армянских жителей этих территорий от действий, носящих характер придания легитимности незаконным образованиям на международно-признанных азербайджанских территориях. Так как эта операция осуществляется военнослужащими РФ на территории Азербайджана, эти соглашения и протоколы должны носить двухсторонний характер. Правовой вакуум порождает ежедневные коллизии и так долго тянуть с этими неопределенностями просто опасно.