«С именем Пашиняна я связываю гораздо большие надежды на успех переговоров, чем с кем бы то ни было ранее», заявляет известный российский эксперт.
Как передает AZE.az, сайт Armenia.Az публикует интервью с известным российским историком, политическим аналитиком Олегом Кузнецовым.
– Олег Юрьевич, как вы оцениваете текущий переговорный процесс между Баку и Ереваном?
– Как вялотекущий. Безусловно, дипломаты двух стран демонстрируют на публику энтузиазм по этому вопросу, но мы-то должны понимать, что излучать энтузиазм в самой трудной ситуации – это профессиональная обязанность любого дипломата, не более того. Пока реального прогресса в этом деле я не вижу, но это не означает, что его нет. Я уже не раз говорил о том, что в Баку о реальном состоянии переговорного процесса знают только два человека – президент и министр иностранных дел, и никто другой более.
Данный факт означает только то, что при оценке этого вопроса следует ориентироваться на контекст официальных заявлений МИД Азербайджана, так как в этом случае они являются наиболее адекватным источником информации из всех существующих. Если верить тем из них, которые были сделаны в последние полгода, то во всех сдержится намек на прогресс в переговорном процессе по Нагорному Карабаху. Так как все равно иных более объективных источников информации нет, то волей-неволей проходится в оценках ориентироваться на них, а все эти заявления сейчас демонстрируют сдержанный оптимизм как с азербайджанской, так и с армянской стороны. Мне же только остается приветствовать данный факт.
– Можно ли говорить о том, что Пашинян, не являющийся выходцем или ставленником так называемого «карабахского клана», более, чем его предшественники, настроен на урегулирование Карабахского конфликта?
– Я не провидец и не экстрасенс, я не могу влезть в голову к Пашиняну и узнать, насколько сильно он заинтересован в урегулировании. В связи с этим могу сказать только одно: в сравнении с предшественниками во власти у него гораздо меньше субъективных ограничений для участия в таких переговорах. Пашинян не совершал военных преступлений на территории Азербайджана, не убивал мирных жителей Ходжалы, не организовывал террористических актов. Поэтому для него нет моральных и иных преград к участию в переговорном процессе, и он для Баку является более рукопожатным политиком в сравнении с Кочаряном и Саргсяном. Поэтому с именем Пашиняна я связываю гораздо большие надежды на успех переговоров, чем с кем бы то ни было ранее.
– В целом, после урегулирования конфликта, возможно ли совместное проживание азербайджанцев и армян в Азербайджане и Армении?
– История Кавказа демонстрирует многочисленные примеры не только совместного проживания азербайджанцев и армян на одной земле, но и их обоюдного сотрудничества. Например, так было во время российско-османской войны 1853-1856 г.г., когда армяне из Эривани воевали бок о бок со всадниками кенгерлинской конницы из Нахчывана против войск Османской империи в составе отряда российских войск под командованием генерала Врангеля. Да и в наши дни за пределами Кавказа армяне и азербайджанцы, например, в России, да и на всем постсоветском пространстве сосуществуют без всякого антагонизма, правда, и не без особой приязни друг к другу. Отсюда вывод: если представители двух народов способны жить мирно в иных странах, то почему бы им не жить так же на Кавказе?
Я прекрасно понимаю, что истоки или корни сегрегации армян и азербайджанцев надо искать во временах владычества Российской империи на Кавказе, когда представители практически всех народов. населявших регион, жили в хозяйственном, этническом и религиозном обособлении друг от друга, в моноэтнических поселениях – азербайджанских, армянских, русских, аварских аулах и деревнях, практически не смешиваясь со своими соседями. Тогда такой тип организации общественной, хозяйственной и религиозной жизни населения Кавказа вполне соответствовал уровню цивилизационного развития людей того времени, но сегодня такая схема уже не работает. В моем понимании стремление жить в гетто в условиях добровольной сегрегации и самоизоляции не соответствует ценностям сегодняшнего дня и является чем-то противоестественным и нарушающим логику развития человеческой цивилизации. Не спорю, у моей такой точки зрения могут быть противники, но мне претит мысль о том, что кто-то хочет жить как первобытный человек, сидя под пальмой с дубинкой в руках, отбиваясь от всего мира.
Сторонники теории цехакрона, являвшейся долгие годы чуть ли не официальной государственной идеологией Армении, в моем понимании очень похожи на таких первобытных папуасов. Хочу надеяться, что в Армении сегодня найдется не очень много людей, кто искренне хотел бы жить в гетто, созданном своими же руками. Поэтому я уверен, что в ближайшем будущем армяне и азербайджанцы научатся вновь жить в мире и дружбе.
– Как вы сами считаете, много ли среди армян сторонников расистского заявления Кочаряна о том, что армяне и азербайджанцы генетически несовместимы?
– Мне сложно ответить на этот вопрос, так как у меня нет объективных данных о реальных умонастроениях армянского социума. Если армянский народ действительно настолько древний и великий, как он себя позиционирует, он должен быть цивилизованным и великодушным, должен нести в себе свет Просвещения. Но на практике я ничего такого не вижу, о чем говорю совершенно откровенно. И заявление Кочяряна о «генетической несовместимости армян и азербайджанцев» как раз показывает пещерный уровень ментальности лидеров армян. Уже два десятилетия достоянием мировой науки и, в частности, антропологии является учение о гаплагруппах академика Клесова, которое можно назвать «генетической историей человечества». Согласно общепризнанным в мире данным этой науки армяне и азербайджанцы генетически близки друг другу. Если бы армянские историки и антропологи читали бы кого-то еще, кроме себя любимых, то уже давно бы сказали бы об этом своим невежественным правителям.
Но невежество, как я понимаю, является визитной карточкой любой армянской гуманитарной мысли, в связи с чем мне не удивителен тот факт, что в Армении предпочитают жить по заветам откровенно нацистской теории цехакрона, а не в соответствии с современным научным знанием. Если люди хотят жить в тисках догматов эпохи средневековья, а не в соответствии с идеалами постиндустриального общества – это их право и одновременно проблема, и не надо думать, что все другие люди будут думать так же ущербно.
Я бы хотел верить в то, что только малая часть армян сегодня думает также, как Кочарян, но я боюсь, что среди армянской молодежи процент думающих так же будет выше, чем среди людей более старшего поколения, так как нацистская пропаганда цехакрона сделала свое черное дело.
– Вас часто за вашу принципиальную позицию критикуют в Армении. Пользуясь моментом, что бы вы хотели ответить своим критикам?
– В русском языке есть пословица: «Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива». Именно эти слова я могу сказать в ответ моим критикам из Армении. Раньше этот поток негатива меня задевал, так как я не мог представить себе, что люди могут быть настолько предвзяты и ангажированы. Даже когда меня в 1989 году отчисляли из университета за антикоммунизм, то даже тогда меня «топили» с большей деликатностью в сравнении с тем, как ко мне относится армянская пресса сегодня. Я понимаю, что все зависит от общего уровня культуры общества и каждого отдельно взятого индивида.
Если мировоззрение армянских журналистов устроено так, что они мир воспринимают монохромно, в черно-белом варианте, то это – только их проблема, но никак не моя. Мой мир полон красок дня, и я уже не «парюсь» от того, что пишет обо мне пресса Армении, так как мне от этого ни горячо, ни холодно. Но если кто-либо из армянских журналистов не испугается взять у меня интервью, я с удовольствием отвечу на все его вопросы,
Единственное условие с моей стороны для общения – отсутствие агрессии и хамства. Как я думаю, условия не слишком радикальные.