По мнению российского эксперта, необходима платформа, в рамках которой мог бы осуществляться переговорный процесс и деэскалация конфликта.
Заявление главы МИД РФ Сергея Лаврова по вопросу статуса Нагорного Карабаха, сделанные на форуме «Примаковские чтения», которое оживленно цитируют армянские СМИ, вызвали некоторые вопросы и в Баку.
В частности, глава МИД РФ сделал ряд заявлений, которые выходят за контекст переговорного процесса и вообще однозначной позиции нашей страны и президента Азербайджана о том, что вопрос статуса Карабаха больше не существует. По мнению Лаврова, вопрос статуса Карабаха надо рассматривать лишь через несколько лет, когда «армяне и азербайджанцы снова станут жить вместе в безопасности и в экономическом благополучии». Итак, что подразумевает под своими словами Лавров, когда говорит о статусе Карабахе?
Так, по мнению российского политолога, научного сотрудника Института востоковедения РАН, председателя организации Евразийское деловое сотрудничество Александра Воробьева, в интервью Vzglyad.az, говоря о необходимости прояснения статуса Нагорного карабаха, министр иностранных дел России С. Лавров, очевидно, вел речь о данной территории как об объекте урегулирования конфликта, а не о статусе как о принадлежности данной территории тому или иному государству, передает AZE.az.
«Как известно, участники Минской группы, включаю Россию, не подвергают сомнению территориальную целостность Азербайджана», – подчеркнул российский эксперт.
Однако де-факто, по его словам, конфликт в Карабахе полностью не урегулирован, от чего страдают мирные жители и экономика региона. Также никто не отменял рисков новый эскалации конфликта в будущем, что чревато человеческими жертвами.
«Поэтому, имеется техническая необходимость в некоей функционирующей платформе, авторитет, который был бы гарантирован участниками Минской группы, и в рамках которой мог бы осуществляться переговорный процесс и деэскалация конфликта, решаться какие-то насущные вопросы.
Причем, эта платформа не обязательно может являться единственной и может дополняться другими. Например, работой российско-турецкого мониторингового центра, который не случайно был упомянут главой МИД России именно в этом контексте», – отметил российский эксперт.