«Чем больше становится количество армяно-российских бумажек, тем больше усиливается российско-азербайджанская действительность. И сейчас к этому приплюсовывается и турецкий цемент».
Как передает AZE.az, в прошлом году после апрельской войны Армения с Россией заключила и ратифицировала два ключевых соглашения – он армяно-российской объединенной системе ПВО и об объединенной армяно-российской войсковой группировке.
Тяжесть апрельской войны взвалили на свои плечи не те, кто подписал и ратифицировал эти соглашения, а 18-20-летние солдаты, офицеры, которые воевали с противником, вооруженным российским же оружием, пишет армянский портал Первый информационный.
Аналитики портала отмечают, что справедливость и мораль в данном случае требуют, чтобы решающими эти тяжелые проблемы были те, кто ратифицировал, заключал и вел переговоры по этим документам, поставленные которыми задачи затем бывают вынуждены ценой своей жизни решать армянские солдаты.
Отмечается, что в Армении под именем государства сформирована некая витрина, под которой в действительности происходит нечто совершенно иное, нежели государственная политика. В Армении под именем государства происходит колоссальный процесс обслуживания личных и групповых интересов, в котором все государственное – начиная с интересов и заканчивая безопасностью, подлежит продаже, торгу, обмену. Незаменимо только одно – власть и деньги. Все остальные действия исходят именно из этого.
Апрельская война стала лакмусовой бумагой государственности Армении – приведя с собой противоречивые реалии.
Армянские эксперты пишут, что апрельская война показала, с какой молниеносной скоростью ресурсы страны могут быть растрачены «элитой», живущей в поклонении именно деньгам и власти.
«Война вынесла на обозрение также и нечто очень важное для любого государства – наличие союзников. Союзник является свидетельством, индикатором качества, мощи, жизнеспособности, веса данного государства. В апрельской войне Армения осталась без союзника, в условиях по сути враждебных действий со стороны союзника, наличествующего только на бумаге. После апрельской войны минимальной политической задачей Армении в этом плане должно было быть требование отчета со стороны этого союзника. Это могло бы и не быть с особой, жесткой риторикой, хотя для этого и были все основания. Форма, стиль могли бы быть вопросом выбора, однако параллельно новым политическим акцентировкам ключевой проблемы в процессе карабахского урегулирования, Армения должна была поставить перед собой также вопрос ответственности в связи с союзническими обязательствами».
«Эта означает, чти Армения с этим «союзником на бумаге» не должна была заключать никаких новых соглашений или договоров, тем более в сфере безопасности, до тех пор, пока прежние соглашения и договора не перейдут в стадию полноценного действия, и пока не будут даны конкретные, предметные, исчерпывающие и ответственные объяснения в связи с этими не выполненными обязательствами».
«Не только в карабахском вопросе Ереван оказался не в состоянии предпринять необходимые фундаментальные шаги – для того, чтобы в дальнейших развитиях наметить желательный прорыв для армянских интересов, но также и в следующем – важнейшем для государственности вопросе – не сумел в сфере союзнических отношений поставить необходимые акценты и формулировки», – пишут аналитики.
«Более того, в таких условиях Армении была навязана ратификация новых соглашений, посредством чего «союзник на бумаге» приобрел права также и в воздухе, и на суше. Вместо того, чтобы материализовать бумажную реальность, Армения увеличила число бумаг – в том случае, когда горький опыт подсказывает, что чем больше становится количество армяно-российских бумажек, тем больше усиливается российско-азербайджанская действительность. И сейчас к этому приплюсовывается и турецкий цемент».