Сегодня можно говорить исключительно о попытке реанимации переговорного процесса, о политической «скорой помощи». Все остальное – медийные пузыри, заявляет армянский эксперт.
Как передает AZE.az, в интервью haqqin.az влиятельный армянский политолог, директор института «Кавказ» Александр Искандарян поделился своим видением происходящего сегодня в зоне армяно-азербайджанского конфликта.
– Понятно, что, прежде всего, хотелось бы знать, что думают жители Еревана о взрыве в городском автобусе и наблюдается ли паника среди населения?
– Неверно было бы отвечать на первую часть вопроса, не имея на руках социологических данных. Так что ереванцы, как и вообще граждане Армении, пока могут питаться только слухами. Что же касается паники, – нет, я ее не наблюдаю, в городе спокойно.
– Советник начальника полиции Армении Нарек Малян уже заявил, что «фактор взрыва – фугасный, не осколочный». То есть, теракт? Наверняка ведь обвинят Азербайджан…
– Не знаю, теракт ли. Пока слишком мало информации. Насколько я осведомлен, рассматриваются и другие версии. Уже известно, что во взрывном устройстве не было поражающих элементов, да и зачем было устраивать взрыв в ночном автобусе, не вполне понятно.
Что касается обвинений в адрес Азербайджана, то не думаю, что есть основания для обвинений, тем более «наверняка». Предыдущие насильственные акции, как то расстрел армянского парламента в 1999-м, столкновения во время т.н. «Марша миллиона масок» в 2013 г., обнаружение вооруженной группы, готовившей теракты в прошлом году, граната, брошенная во двор экс-президента Кочаряна в этом году – все они имели внутреннюю логику и объяснялись внутренними причинами. В армянских политических дискурсах нет традиции трактовать любые аварии или ЧП как азербайджанские диверсии.
– В интервью агентству Bloomberg президент Армении Серж Саргсян, в частности, отметил: «Без гарантии безопасности Армения не вернется к мирным переговорам, потому что сейчас ситуация абсолютно другая». Следует ли расценивать его слова как отказ Еревана от переговоров с Баку?
– Нет, конечно. Армения не собирается выходить из переговорного процесса. Скорее даже наоборот, это следует оценивать, как стремление продолжать переговорный процесс исключительно мирным путем.
– Чем вызвана наблюдаемая в эти дни эскалация напряженности на линии фронта? Азербайджану, учитывая, что сейчас в Баку проходит VII Глобальный форум Альянса цивилизаций ООН, это явно не нужно. Кому выгодно сейчас взрывать ситуацию в регионе?
– Эскалация напряженности и взрыв региона – совершенно разные вещи. Взрывать регион невыгодно никому. Поддержание же дозируемой эскалации – есть один из способов, если не основной способ, демонстрировать несогласие со сложившейся политической реальностью.
– Россия в эти дни проявляет гиперусилия, чтобы урегулировать этот конфликт. Есть мнение, что Лавров привозил в Ереван некий план урегулирования, который заключается в возврате Азербайджану пяти районов вокруг Карабаха. Взамен с азербайджанских и турецких границ Армении будет снята блокада, что поможет несколько нормализовать нелегкую экономическую ситуацию в стране. Насколько реален этот план?
– Не думаю, что сейчас в принципе может идти речь об урегулировании конфликта. Сегодня можно говорить исключительно о попытке реанимации переговорного процесса, о политической «скорой помощи». Все остальное – медийные пузыри, включая экзотические предположения, что можно отдать пять районов, то есть деблокировать всю систему безопасности Карабаха в обмен на столь малый пряник, как открытие границ, которые могут быть снова закрыты через неделю.
– Саргсян открыто заявил, что не желает видеть российских миротворцев в зоне конфликта. Азербайджан, как известно, тоже не согласен на ввод российских войск на свою территорию. Как вы считаете, нужны ли вообще сейчас (или в будущем) миротворцы в зоне армяно-азербайджанского конфликта?
– Речь не о «нужны ли», речь о том, «возможны ли». Ввод миротворцев в регион сейчас невозможен. Как вы правильно отметили, такую перспективу не приветствуют ни Армения, ни Азербайджан. Да и я сомневаюсь, что такие намерения всерьез есть у Москвы. В будущем, конечно, теоретически возможны изменения – в политике нельзя отрицать ничего, но как минимум, в кратко- и среднесрочной перспективе это вряд ли возможно.
– Совершенно очевидно, что ни одна из сторон конфликта не удовлетворена сложившейся ситуацией. Значит, ждать новой и более масштабной войны?
– Полной удовлетворенности, конечно, нет ни у кого, тут спорить трудно. Но это совершенно не означает, что война является реальной перспективой. Это, кстати, показала и эскалация начала апреля. Не было ни мобилизаций, ни широкого применения авиации, ни фронтальных танковых атак по всей глубине фронта, ни бомбежек крупных городов, ни ударов по коммуникациям в глубоком тылу. Инструментарий был военным, конечно, но цели – политическими, а не военными. Воевать всерьез – это совсем другой формат. И это, судя по всему, четко понимают все стороны.
Конечно, невозможно совершенно исключить иррациональные, эмоциональные решения, способные привести к серьезной эскалации. Но, во-первых, вероятность этого не столь велика, а во-вторых, война не может решить ни одной проблемы ни одной из сторон и при этом чревата последствиями почти апокалиптического свойства.