Село в Орехово-Зуевском районе Подмосковья – спокойная природа средней полосы России. Сюда съемочная группа «Москва-Баку» отправилась, чтобы увидеться с одним из самых известных людей 90-х. Александр Коржаков, бывший начальник охраны президента России Бориса Николаевича Ельцина, экс-заместитель председателя Комитета Государственной думы по обороне РФ, генерал-лейтенант запаса сегодня живет с супругой в собственном доме в родном селе своей матери.
Как сообщает AZE.az, Александр Коржаков ведет размеренную жизнь, пишет книгу, заботится о пяти собаках.
– Александр Васильевич, Вы работали в КГБ, азербайджанский лидер Гейдар Алиев в числе прочих должностей был председателем КГБ при Совете министров Азербайджанской ССР. Были ли Вы знакомы с Гейдаром Алиевичем, пересекались ли с ним?
– Как-то в СССР совершил визит президент Финляндии Мауно Койвисто. Это был примерно 1985 год. Тогда я завершил работу в качестве начальника выездной охраны у Андропова. В период президентства Койвисто между СССР и Финляндией наладились очень близкие отношения (Койвисто был президентом Финляндии в период с 27 января 1982 года по 1 марта 1994 года – прим. ред.), пока я лучше отношений двух стран и не видел.
Во время визита финского президента я следил не только за его безопасностью, но и должен был организовать времяпрепровождение. Койвисто очень понравилось в СССР. Он побывал в Крыму, где провел две недели. В один день Койвисто сказал, что он очень наслышан об Азербайджане и не раз получал приглашение посетить эту южную республику. Для нас это был уникальный случай, поcкольку, как правило, наши высокие зарубежные гости если приезжали, то исключительно в Москву, а далеко не в Азербайджан. Если и совершали визит в Азербайджан, то максимум на один день. А Койвисто вдруг попросил организовать для него и его супруги целые две недели отдыха в Азербайджане. И это был первый такой случай в нашей практике, чтобы первое лицо государства попросило организовать для него двухнедельную поездку в Азербайджан.
Так руководство страны отправило меня в Азербайджан готовить визит Койвисто. Когда настало время, я встретил Койвисто в Баку и сопровождал все время его пребывания в республике. Мы нашли общий язык, поскольку я более-менее представлял, как ему хотелось бы провести время, а Койвисто сам по себе был простым в общении человеком. Только представьте, его охрану составлял всего один человек. Когда это увидело наше руководство, все были поражены. Причем, этот телохранитель не был ни службистом, ни разведчиком, а просто хорошим сотрудником уголовного розыска Финляндии. Мне супруга Койвисто как-то жаловалась: неудобно, говорит, мне с этой охраной. Когда грядку пропалываю, все время кажется, что эта охрана под юбку мне заглядывает.
Мы с Койвисто очень сдружились. Не могу не вспомнить в связи с этим интересный эпизод, который произошел уже через несколько лет, во время моего приезда с Ельциным в Финляндию. Когда мы приехали в резиденцию Койвисто, то первым он подошел ко мне. Поздоровался, сказав по-русски: «Здравствуй, Cаша», обнял меня, а потом уже подошел к Ельцину. Помню, Ельцину это очень сильно не понравилось.
Возвращаясь к поездке Койвисто в Азербайджан… Конечно, руководство КГБ серьезно следило за этой поездкой президента Финляндии, потому что там не знали, как все может получиться. Но сложилось все прекрасно.
И вот тогда, во время визита в Азербайджан, я впервые и увидел Гейдара Алиева. Он, конечно, по высшему уровню принял президента Финляндии, у которого во время пребывания в республике было несколько встреч с Алиевым. И каждый раз я присутствовал на этих встречах.
Гейдар Алиев очень понравился мне как человек. Импонировало то, как он вел себя с президентом Финляндии. Он сам сопровождал Койвисто на больших мероприятиях, хотя на свою родину в Нахичевань не смог полететь с финским президентом, о чем очень сожалел.
Поездка в Азербайджан понравилась и Койвисто, и мне. Койвисто даже сказал, что такой счастливой поездки у него никогда не было. А мне по ее окончании была выписана благодарность.
А понравилось потому, что Койвисто ведь был волейболистом. Да и я в этой игре был профессионалом. Так вот, когда мы приехали в Азербайджан, мне удалось собрать команду, человек 12, в которую входили олимпийские чемпионы, по возрасту они были примерно такие же, как и Мауно Койвисто, лет около 60 каждому. Помню, в Азербайджане был замечательный дворец спорта, и мы играли и в спортзале, и на улице. А играть на побережье Каспия было вообще чудом.
– Гейдар Алиев не играл в волейбол с вами в команде?
– Нет, не играл, поскольку сердце не позволяло.
– Почему все-таки президент Финляндии решил поехать именно в Азербайджан?
– Во-первых, как я уже и сказал, его неоднократно приглашали в Азербайджан. Во-вторых, те представители Финляндии, которые бывали в республике, рассказывали Койвисто, как там замечательно – и принимают очень хорошо, и есть что посмотреть.
В любом случае, Азербайджан запомнился Койвисто на всю жизнь.
Так вот, дальше с Гейдаром Алиевым судьба свела мою сестру. Она работала в Центральной клинической больнице врачом по лечебной физкультуре. После того, как в 1986 году близ Новороссийска затонул пароход «Нахимов», Гейдар Алиев возглавил комиссию по катастрофе. Гейдар Алиевич, конечно, насмотрелся на все это, ведь было невероятное количество жертв. Он очень сопереживал людям, напрямую, серьезно с ними разговаривал. Результатом переживаний стал обширный инфаркт.
Сестра рассказывала, как она Гейдара Алиевича поднимала после инфаркта. Он был, пожалуй, человеком самого высокого ранга, за кем ей приходилось ухаживать во время работы в больнице. И она этим очень гордилась. Его здоровье было действительно плохим. Каждый день восстановление начиналось с того, что сестра ему говорила: «Вот этим пальчиком пошевелите, вот тем…». Около месяца она регулярно ухаживала за Гейдаром Алиевичем. Надо сказать, что он к ней очень хорошо относился, постоянно цветы, конфеты дарил. Сестра никогда не приносила столько конфет домой, сколько тогда от Алиева. Причем, такое доброжелательное отношение у него было ко всем врачам, в больнице его все просто обожали. Очень добрый был человек и простой в общении.
Вообще, Гейдар Алиев отличался особой мудростью. Я никогда не слышал, чтобы он повышал голос, чтобы он прилюдно нервничал. Он всегда был очень спокоен. Не зря тогда ему поручили комиссию по катастрофе «Нахимова».
Видел я Гейдара Алиева и в тот непростой период его жизни, когда у него умерла супруга – Зарифа Алиева. С ней лично я не был знаком, но так получилось, что я снова был в резерве и меня отправили ее охранять уже в больнице. Нас было несколько человек, мы ее охраняли в морге. Гейдар Алиевич несколько раз туда приезжал. Он очень сильно переживал, по-мужски плакал, молился.
Мы охраняли ее и его, чтобы не дай Бог, чтобы что-то не случилось.
Виделся я и с сыном Гейдара Алиевича, нынешним президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым. В 2000-м году снимали в Азербайджане с Сашей Абдуловым фильм «Бременские музыканты & Co», в котором я сыграл начальника службы безопасности короля.
Когда фильм уже был снят, нас пригласили на его премьерный показ в Баку. После премьеры был организован большой банкет. Так получилось, что в российской делегации я один был политиком – депутатом Госдумы. Меня за столом посадили рядом с Ильхамом Алиевым, мы с ним, кажется, часов пять беседовали. Говорили о политике в том числе. Он меня спрашивал про Ельцина, у которого к тому времени я уже не работал, а сам Ельцин был на пенсии. И я Алиеву рассказывал все, как видел, я, конечно, человек не нахальный, но правдоруб. Так вот, когда общались с Алиевым-младшим, было ощущение, что со мной рядом сидит сам Гейдар Алиевич – и разговор похожий, и мысли те же самые. Ильхам Алиев – достойный президент для Азербайджана. Мне искренне приятно за наших соседей – за Азербайджан, что азербайджанскому народу так повезло.
– Что можете сказать по поводу отношений Гейдара Алиева и Бориса Николаевич Ельцина? Известно, что у них были непростые отношения, якобы из-за того, что Ельцин высказывался за выход Алиева из ЦК КПСС.
– То, что Ельцин никогда не выступал за выход Алиева из Политбюро – это совершенно точно, поскольку на тот момент он был всего лишь кандидатом в члены политбюро. Его просто никто бы не слушал, поскольку кандидат в члены политбюро имел только совещательный голос. То, что так где-то написано – это глупость. Скажу так, Ельцин очень любил холуев. И эти холуи так любили залезать ему в одно место, что он был просто в восторге.
Гейдар Алиев же всегда был человеком высокого достоинства. Думаю, что Ельцин отчасти даже побаивался Алиева. Гейдар Алиев его авторитетом задавливал, это совершенно точно. Потом Ельцин всегда боялся КГБ. Он думал, что если человек из КГБ, то все, то значит все про него знает. И есть что знать, кстати. Я сейчас еще одну книгу пишу, будет что интересного рассказать народу.
Видно было, что у Алиева – интеллект и мудрость, а у Ельцина мудрости никогда не было. Говорили, что пьянство – это был его самый большой недостаток. Пьянство – это ерунда. Самый большой недостаток для президента – это, когда мудрости нет. Алиев по опыту и мудрости был на голову выше Ельцина. Если Ельцину не хватало слов, то он начинал махать руками. Алиев в жизни руками не махал. Он всегда был само спокойствие, на него было очень приятно смотреть. Наш человек!
– Вам приходилось слышать какие-то негативные высказывания со стороны Ельцина о Гейдаре Алиеве?
– Нет, Ельцин о нем никогда не высказывался плохо, никогда. По крайней мере, при мне. Это я вам совершенно точно могу сказать. Нельзя сказать, что у Ельцина в принципе было какое-то негативное отношение к Алиеву.
Знаете, когда Ельцин встречался с Бушем-старшим, мудрый Буш над Ельциным подсмеивался, а тот с юношеским задором пытался ему понравиться. Здесь что-то похожее. Именно в положении людей друг перед другом.
– Известно, что Горбачев просто завидовал Алиеву, видел в нем конкурента и поэтому вынудил его уйти в отставку…
– Вы знаете, я Горбачева тоже знал, и у нас не было таких разговоров. Я же говорю, Алиев сильно болел, реабилитация после инфаркта начиналась с «пальчиков». Он только через две недели после инфаркта попробовал встать. Моя сестра ему говорила: «Попробуем пройтись пять шагов, да следующий день – шесть шагов» и т.д. Скорее всего так. Горбачев тогда много кого снимал. Ельцин больше снял.
– А Вы помните, как Борис Николаевич отреагировал на войну в Карабахе?
– Если честно, не помню его реакцию, в основном Карабахом занимался Грачев. Но помню, что к нам часто приезжали армяне. И Тер-Петросян бывал чаще, чем азербайджанцы.
– Насколько близкими были ваши отношения с Борисом Николаевичем Ельциным, можно ли было назвать эти отношения дружескими? Может быть что-то вновь изменилось в вашем представлении.
– Я всегда считал, что можно все простить. Есть 10 Божьих заповедей. Но для русского человека самая страшная вещь – это предательство. Предательство не прощают. Вот я одному человеку, Юмашеву (Юмашев Валентин Борисович — российский журналист, политический деятель и девелопер, бывший руководитель администрации Президента РФ – ред.), предательство простил, после этого он мне еще больше в спину нож загнал. Мы с Ельциным 11 лет работали вместе, но предательство я ему никогда не прощу.
Был эпизод, когда Ельцин со мной братался. Смотрите (показывает запястье со шрамом). Говорит: «Режь руку». Ну он на тот момент забыл, что уже со мной братался. Ну я так царапнул. В итоге он сам мне маханул так, что всю баню кровью залили.
Мы с Ельциным могли выпивать сколько хочешь, у нас норма была – по три литра. Я выпивал и не пьянел, потому что водка у меня как вода шла.
В 1996 году Ельцин не хотел идти в президенты, его семья заставила. И он весь больной пошел. И время его президентства было для страны бедой, самое плохое для страны время. Второй свой срок Ельцин не работал, ему было некогда. На него работали определенные люди.
Если бы у нас хоть один человек узнал, что Чубайс, которого Ельцин снял за полгода до этого с поста министра, объявил его по сути врагом народа, был у него в предвыборном штабе, кто бы за Ельцина голосовал тогда? Тогда выиграли совершенно другие люди. Но страну они так и не возглавили.
Очень многое я помогал ему решать. Я создал структуру, которая предоставляла ему всю правдивую информацию. Про кого он хотел, про тех и предоставляли. Все добывали. На нас работали все спецслужбы России. Работа была прекрасно налажена. Даже Никсон в одной из своих речей сказал, что в СССР у Ельцина создали спецслужбу, которая может сравниться с КГБ. Но заметьте, в КГБ было примерно 70 тысяч человек, а у нас по штату – полторы тысячи.
Помню, предал меня Ельцин, потом решил извиниться. После очередного, 6-го инфаркта, когда ему со мной нужно было что-то решать, вызвал меня в июле 1996 года. Кстати, когда он меня уволил, на следующий день я ему письмо отправил, в котором написал, что он, если захочет, то может все исправить – арестовать Чубайса, и никаких проблем бы не было. Так вот, вызвал меня, я с семьей только уехал в Сочи. Все это было очень противно. Билеты в Сочи были очень дорогими. Поехали с женой, дочерью, ее подружкой. Приехали, один день побыли. На следующий день звонок от директора санатория. Тот говорит, что меня ждет помощник Ельцина Корабельщиков. Разговариваю с Корабельщиковым: «Да, Толя, какие вопросы?» Он говорит: «Василич, шеф вас ждет завтра. Барсукову назначено на 9.00, Вам – на 9.15. Хочет вашу судьбу решать». Ну ладно, думаю, что делать, с семьей собрали чемоданы, прилетели в Москву. Утром в Москве за мной прислали машину (которую ранее отобрали же). Я еду, за рулем мой прежний водитель Саша. Приблизительно в 8.30 раздается звонок. Звонит Кузнецов и говорит: «Александр Васильевич, извините, пожалуйста. Борис Николаевич вышел из дома, сел на крыльцо, посидел, потом встал и говорит: «Отмените эту встречу, я эту встречу не выдержу…». Совесть у него заиграла, видать, не знал, как оправдываться.
Если бы он тогда принял меня, решил мою судьбу, я бы подумал, что это не предательство, а политический ход. А так получается, что предательство.
В итоге я написал рапорт на пенсию, в котором попросил, чтобы обозначили, что ухожу в связи с оргштатными мероприятиями, поскольку это были для меня наиболее выгодные условия. После этого на меня стали сыпаться разные предложения.
Начальник ФСО сделал два: первое – перейти в МВД и поехать в качестве представителя ведомства в Словакию. Я думаю, с какого вообще боку тут Словакия… Понимаю, в Америку или в Китай бы меня отправили, а то в Словакию. А Словакия была дружна с Дудаевым, и в ее санаториях проходили лечение бывшие чеченские боевики. Я и подумал, что кто-то посоветовал меня туда отправить, чтобы там тихонечко и прибить. В итоге говорю, не надо мне, еще раз прошу меня отправить на пенсию, больше мне ничего не надо.
Тогда мне сделали другое предложение: «Мы вам предлагаем поехать в Бельгию быть заместителем нашего представителя в НАТО». Я ответил, что уже был начальником и выдавать кому-то бумажки в качестве заместителя не буду.
На следующий день новое предложение: «Предлагаем Вам поехать представителем в НАТО». Я понимал, чтобы быть нормальным представителем, мне все-таки надо было, как минимум, годик поучиться, и язык знать, и тактику, стратегию и НАТОвских, и наших войск, в общем, быть подготовленным. Я снова ответил нет, не надо ничего придумывать, отпустите меня на пенсию.
В итоге они меня все довели до того, что я решил книгу написать про Ельцина.
– Насколько капризным человеком был Ельцин в работе?
– Не то слово. Я таких людей больше не видел. Главный врач Ельцина Владлен Николаевич Тарушин как-то бросил мне восторженное восклицание: «Василич, мы, врачи удивляемся, насколько у тебя крепкая нервная система». Просто я не обращал внимание на то, что Ельцин говорил, на его капризы. Привык, вот и все.
– Как сегодня, спустя 25 лет, вы оцениваете события 1991 года – августовский путч?
– Я считаю, что события 1991 года – это подвиг народа. И к сегодняшнему дню всю демократию, которую тогда завоевали для страны, с 1996 года уничтожили.
Вот недавно открыли в Екатеринбурге Ельцин Центр. 7 млрд государственных денег на него ушло. И кстати, на открытие ни одного человека, что вывели Ельцина к президентству, не пригласили. Горбачев то в свое время Ельцина по сути уничтожил как политика – сделал заместителем начальника Госстроя СССР. Но появился примерно десяток людей, которые его вывели на президентскую дорогу. И сейчас, в феврале, когда со дня рождения Ельцина исполнилось 85 лет, вот эти люди пришли на Новодевичье кладбище, но там были супруга Наина Иосифовна, дочь Таня, и их не пустили. Пустили только тогда, когда закончилась церемония и все родные ушли. Впрочем, эти люди также считают, что Ельцин их предал.
Кто Ельцину в 1996 году сделал выборы? Глава Администрации Президента Николай Дмитриевич Егоров. Когда с поста главы Администрации сняли Филатова как потерявшего доверие, он очень сильно поднял административный ресурс. Я вам скажу, что только два человека в стране знают, сколько тогда на выборах набрал Зюганов, а сколько – Ельцин. Зюганов не хотел быть президентом, поэтому он и сейчас по этому поводу не выступает. Анекдот есть такой:
Утром Коржаков после выборов приходит к Ельцину и говорит:
Борис Николаевич, у меня две новости: одна хорошая, другая плохая.
– Ну, давай плохую.
– Зюганов набрал 51%.
– А какая ж хорошая?
– А вы – 52%.
Конечно, выборы были фальшивыми…
– В декабре 1991 года было подписано Беловежское соглашение о роспуске СССР. Правильное ли это было решение?
– Может быть, внешне это выглядело не очень красиво, но кому-то когда-то этот вопрос нужно было решать. Де факто все уже было решено. Мог быть подписан с республиками новый союзный договор, над которым на самом деле очень долго работали. В этом договоре республикам предоставлялась большая самостоятельность. Думаю, что все бы согласились в таком союзе оставаться. Фактически могла образоваться конфедерация. Но ГКЧПисты придумали восстание, и это была глупость. Есть хорошая пословица: «Если процесс пошел и ты его не можешь остановить, значит его надо возглавить».
– Александр Васильевич, чем сегодня занимаетесь?
– Пенсионер. Сейчас пишу свою итоговую книгу, она будет как всегда посвящена власти. Уже два года надиктовываю. В этом году планирую выпустить. Три книги я уже выпустил – три писал самостоятельно и две – в соавторстве. Если в первых писал о Ельцине, то в новой будет фигурировать много других людей. Эта книга очень серьезная.