По мнению российского эксперта, для Азербайджана оптимально держать дистанцию от противоречий от треугольника Россия-Турция-Иран.
Как сообщает AZE.az, Новости-Азербайджан публикует интервью с российским экспертом, руководителем Уральского регионального информационно-аналитического центра РИСИ Дмитрием Поповым.
– Западные аналитики считают, что после снятия санкций для Ирана полномасштабное сотрудничество с Западом будет приоритетом, и Россия потеряет Иран. Согласны ли Вы с таким прогнозом, и какая польза для России от выхода Ирана из изоляции?
– Во-первых, я бы не спешил рассматривать вопрос о снятии санкций как решенный. Ранее дважды срывались уже положенные на бумагу договоренности, причем, более прорывные по своему содержанию, чем достигнутые "шестеркой" на днях (сейчас они носят только декларативный характер). Есть серьезное противодействие нынешним соглашениям, как в США (в Конгрессе, который контролируют республиканцы), так и в мире – в Израиле и Саудовской Аравии.
На мой взгляд, пока есть основания только для сдержанного оптимизма. Во-вторых, даже в случае снятия санкций Россия не опасается открытой конкуренции – мы вполне успешно конкурируем в мире в тех областях, которые могут стать в Иране наиболее перспективными – ВТС, атомная энергетика и т.д. Поэтому я не согласен с утверждением, что отмена санкций повлечет утрату Ирана для России, наоборот, скажем, расширятся возможности РФ для поставок некоторых видов военной техники Тегерану.
– Вполне ожидаемо, что Иран не откажется от поставок нефти и газа на Запад, а это приведет к усилению конкуренции с Россией на европейском энергетическом рынке. Россию ждет или снижение цен или же уменьшение доли рынка. Это именно то, чего добиваются на Западе. В Москве видят другой сценарий развития?
– Возвращение Ирана на большой рынок нефти, на мой взгляд, будет в краткосрочной перспективе играть более роль психологического фактора и приведет к временному тренду на понижение цен на сырье. Однако в дальнейшем ситуация скорректируется и цены будут возвращаться к более высоким отметкам, поскольку реальные возможности для наращивания добычи нефти у Тегерана сегодня ограничены устаревшей инфраструктурой и мощностями добычи.
Нужно, как минимум, несколько лет и большие внешние инвестиции для достижения страной объемов нефтедобычи, существенных для мирового рынка. Впоследствии, конечно, Иран сможет стать важным нефтяным игроком, учитывая его запасы. Но я думаю, что даже это не изменит долгосрочную тенденцию на подорожание углеводородов в мире в связи с возрастающими затратами на их добычу и исчерпанием легкодоступных месторождений.
– Скажется ли деблокирование Ирана на Транскаспийском энергетическом коридоре? ЕС активно продвигает эту идею и пытается убедить Туркменистан присоединиться к этому проекту и транспортировать энергоресурсы в западном направлении. Как в этой ситуации себя может повести Туркменистан?
– Я думаю, не скажется. Интересы России, Ирана и Азербайджана, кстати, тоже, в этом вопросе в целом совпадают. Нашим странам не нужны транскаспийские трубопроводы по ряду причин, и, прежде всего, потому, что они будут создавать конкуренцию для поставок энергоносителей на Запад со стороны Туркменистана.
Сейчас для этих проектов нет и свободной ресурсной базы – туркменский газ законтрактован Китаем для трансазиатского газопровода; нефтяной экспорт Казахстана также распределен по существующим маршрутам (основной из них – КТК – следует через Россию), а новой нефти здесь не ожидается в связи с очередным переносом сроков запуска месторождения Кашаган.
– Складывается в регионе тактический треугольник Россия-Турция-Иран и какое место может быть в этом пространстве у Азербайджана?
– Полагаю, говорить о треугольнике Россия-Турция-Иран, как о геополитической реальности, не представляется возможным. Россия проводит успешную внешнеполитическую линию в отношении Анкары и Тегерана отдельно, но между собой у этих стран, каждая из которых претендует на роль регионального лидера, остается слишком много противоречий для сближения.
Убежден, что для Азербайджана оптимальным было бы дистанцирование от этих противоречий и сохранение регионального нейтралитета, а в части экономики – подключение к евразийской интеграции. Но это тема для отдельного разговора.