Если бы каждого плененного азербайджанского солдата не зачисляли сразу же в предатели, случаи пленения происходили бы реже. Огульное обвинение пленных деморализует военнослужащих.
Полковник запаса Ильдрым Мамедов, выпускник военной академии, бывший командир бригады азербайджанской армии, ныне соучредитель и замдиректора «Объединения офицеров в запасе и отставке» ответил на вопросы о причинах пленения военнослужащих нашей армии и других негативных случаях в вооруженных силах.
– Не проходит и недели, чтобы не появилось новое сообщение о случайном попадании в армянский плен азербайджанского военнослужащего. Как это происходит, ведь на фронте должны быть линии ограждения, колючая проволока, сигнализация?
– Представление общества о том, что линия противостояния вооруженных сил Азербайджана и Армении представляет собой сплошную линию окопов, колючей проволоки, сигнализации, завалов и сигнальных ракет, ошибочно. Таковых на фронте нет.
Существуют минные поля с обеих сторон, установленные хаотично и без плана. Нет схем точного расположения мин, командиры знают о минных полях понаслышке. Не было актов сдачи и приема минных полей. Благодаря дождям и эрозии земли некоторые мины вышли на поверхность, они видны. А противотанковые мины для человека не опасны.
Попадание солдат в армянский плен происходит примерно одинаково. Военное подразделение заступает на суточное дежурство по охране азербайджанских позиций. Спустя сутки выясняется, что солдата нет. Сначала офицеры предполагают, что воин самовольно оставил позиции, не выдержав сложностей службы, военного быта. Силами воинской части организовываются поиски пропавшего, его родным посылают телеграммы. Если эти меры не приносят результата, командование части приходит к выводу о том, что солдат попал в армянский плен.
Обычно раньше этого информацию о пленении азербайджанского военнослужащего доводят до нас армянские источники – военные, гражданские, или международные организации.
Министерство обороны Азербайджана всегда вину за пленение относит на счет самого солдата. Обратите внимание: еще ни разу в официальном сообщении о попадании солдата в плен не было сказано о слабой дисциплине и командирском контроле, плохих условиях службы плененного.
Одним из факторов попадания в плен является погода: туман, снег, низкая видимость, особенно ночью. Как результат – потеря солдатом ориентира. Это следствие войны и экстремальных условий.
Я, в принципе, не исключаю и случаев добровольного ухода к противнику наших солдат. Уже пятеро получили право жить в Норвегии, перейдя в эту страну после армянского плена. Возможно, для кого-то попадание в армянский плен стало способом эмиграции в развитые страны Запада.
Если бы каждого плененного азербайджанского солдата не зачисляли сразу же в предатели, такого бы не случалось. Огульное обвинение пленных деморализует военнослужащих. Отношение к плененным такое же, как при Сталине.
А вот в США поняли, что на войне убивают и попадают в плен, и они в 1987 году установили медаль «За службу в плену». Ею награждаются те, кто попал в плен. Американцы решили не зачислять всякого пленного в предатели, как это делал Сталин.
В первой Мировой войне бывали случаи братания солдат противоборствующих сторон, когда месяцам видевшие друг-друга солдаты вражеских армий становились приятелями и ходили друг к другу в гости.
Наши солдаты в гости к армянам не ходят, но общение солдат через линию фронта, договоренности о том, чтобы не стрелять друг в друга, бывают. Об этом обществу не говорят, но солдаты вражеских армий иногда даже сотрудничают. Так что, представления общества об окопной жизни далеки от реальности.
– Как же тогда быть с видеосюжетами телевидения с линии фронта, в которых показывают окопы в рост человека, защищающие находящихся в них людей?
– Эти окопы четко просматриваются со стороны противника, они не маскированы. Это бутафорская съемка. На фронте есть километровые зоны противостояния вообще без окопов. То, что нам показывают по телевидению – это стандарт, который в основном не выполняется.
В наставлении для инженерной службы говорится, что инженерные сооружения изготавливаются из подручных средств. В России это леса. А у нас колючки и кусты, давно разрушенные дома или бывшие виноградники.
– Какие участки фронта наиболее плохи с точки зрения защитных сооружений?
– Это я не скажу, так как считаю военной тайной. Скажу только, что на всей линии фронта в наших войсках особого уважения к инженерным сооружениям нет. Представьте, что в годы афганской войны в СССР изготавливали специальные сборные помещения, бункера железные или железобетонные, которые доставлялись в Афганистан и собирались на месте. В них солдаты укрывались от непогоды и атак неприятеля.
На Бакинских бетонных заводах можно было бы создать СПС (сборочно-пулеметное сооружение) или ДОТ (долговременная огневая точка). Однако это не делается. Представьте, что созданные в Германии, в годы Второй Мировой Войны ДОТ-ы, исправны до сих пор.
Меня больше волнует не линия карабахского фронта, а линия границы с Арменией. Почему там так медленно идет оборудование линии противостояния? Получается, что из-за отсутствия инженерных сооружений там, где надо держать 5 солдат, мы используем 20.
– Как происходят случаи самострелов или стрельбы солдат друг в друга?
– В 50% случаев это следствие неосторожного обращения с оружием, незнания оружия. Караульному запрещается досылать патрон в патронник. Если солдат стреляет в карауле, значит, патрон заслан в патронник, оружие снято с предохранителя, и палец солдата находился на спусковом крючке. Все это делать без надобности строжайше запрещено уставом караульной службы.
А еще есть намеренная стрельба военнослужащих по своим из чувства мести, обиды, из-за матерщины. Бывает, вследствие нехватки людей, коррупции в караул ставят одного и того же солдата, а другие сачкуют. Вот он и выходит из себя.
– Можно ли, резюмируя, сказать, что всегда виноваты офицеры?
– Офицер несет ответственность за свое подразделение, он облачен властью и ответственностью за организацию быта, службы, пользование и хранение боеприпасов и оружия. Офицера надо винить, но армия является частью общества. Неграмотный, глупый 18-летний человек сам по себе является потенциально опасным для армии. Для того чтобы офицер работал, ему надо создать условия.