История, в которую, мягко говоря, влип Международный банк Азербайджана, заслуживает более пристального внимания, чем то, которое ему уделяет общественность.
Как сообщает AZE.az, по большому счету, то, что вытворил Джахангир Гаджиев вместе со своими подельниками, которыми, как выясняется, верховодила супруга президента банка – воровка Замира Гаджиева, представляет собой несмываемое пятно на международном имидже страны и ее крупнейшего финансового органа. Чем дольше тянется следствие, чем больше шокирующих сведений о длившемся годами безнаказанном грабеже народных средств, тем больше возникает новых вопросов, на которые никто, судя по всему, не собирается давать ответа.
Как подобное стало возможным?
Ведь речь идет не о частном банке, владелец которого вполне может быть подотчетным перед своей супругой, любовницей, содержанкой и Бог знает еще кем, но только не перед государством. Повторимся – речь идет о крупнейшем государственном банке с его многочисленными филиалами в республике и за рубежом, работа которого считалась де-факто безупречной. Ибо с того момента, как во главе МБА встал прилизанный и приглаженный Джахангир Гаджиев, международный банк страны лишь дважды оказался в центре внимания общественности. Первый раз, когда очаровательная президентша (воздадим должное внешности супруги и вкусу самого супруга) стала жертвой банды опера Уголовного управления МВД Гаджи Мамедова, промышлявшего на досуге вымогательством, разбоем, убийствами, кражей богатеньких людей.
Заметьте, жертвами бандита Г.Мамедова становились большей частью люди, богатство которых было более чем сомнительным. Кстати, стоит упомянуть, что после вызволения Замиры Гаджиевой из бандитского плена ходили упорные слухи о том, что ей пришлось с недельку-другую побывать в заложниках ввиду того, что главарь банды заломил цену, которую президент МБА посчитал слишком высокой.
Интересно, а какая цена за освобождение собственной супруги представлялась ему приемлемой? Хорош, однако, муженек – жена томится черт знает где, а он на калькуляторе прикидывает, во сколько обойдется ее возвращение в родной дом. С бандитом с большой дороги президент МБА в цене не сошелся, порешив, что куда дешевле договориться с бандитом на тот период меньшего калибра – Эльдаром Махмудовым. В результате за освобождение Замиры Гаджиевой Джанику пришлось заплатить слишком дорогую цену – разорение государственного банка и самоуничтожение.
Как тут не вспомнить знаменитое воровское изречение: «Жадность фраера губит!» Не перегнул бы Джаник в торгах со старшим опером Гаджи Мамедовым – до сих пор гулял бы на свободе, как он сам, так и Гаджи.
Ведь сказано во всех святых книгах: неправедным путем нажитое богатство к добру не приводит.
За все надо платить!
Наш герой, финансист Дж.Гаджиев должен был бы усвоить и другую, скажем так, профессиональную истину – за все надо платить. Ибо за пренебрежение этим строгим правилом рано или поздно также приходится расплачиваться. Сомневаюсь, что экс-президент и его супруга даже сейчас полагают это правило обязательным для себя. Почему? Да потому, что Дж.Гаджиев несомненно был человеком удачливым, с определенными достоинствами, но профессионалом его трудно назвать. Судите сами. До появления в здании МБА, как выясняется, Дж.Гаджиев хоть уже тогда назывался «Джаником» (т.е. душка), но ни дня не работал не то что в банке, но даже в финансовой системе вообще. И был он по образованию не финансистом, а… Как, по-вашему, кем был по образованию будущий глава крупнейшего банка страны, а, читатель? Экономистом? Инженером? Коммерсантом? Держу пари, что никто не догадается.
«Джаник» окончил востфак Азгосуниверситета, как и бесчисленное множество его выпускников, значился арабистом. Не в смысле специалист-страновед, а обычный переводчик с арабского. Причем в этом качестве его никто не запомнил. Стоит напомнить, востфак к тому времени – в середине 80-х годов относился к числу наиболее престижных факультетов азербайджанского университета и в этом отношении мало чем уступал юрфаку.
Попасть на юрфак, как и на востфак, было не просто даже при наличии большой суммы в долларовом эквиваленте. Конкуренция шла исключительно по номенклатурной линии. Из чего можно сделать безошибочный вывод, что, скорее всего, будущий президент МБА имел достаточно конкурентных родичей. Не пришлось ему и переводить речи посланцев Арабского Востока, с которым у советского Азербайджана имелись перспективные связи. Юноша предпочел попробовать свои таланты в системе торговли.
Не исключено, что его врожденное умение в области купи-продай открыло бы перед ним двери соответствующих ведомств, если бы он не попал в число перспективных специалистов, направляемых на краткосрочные курсы в США, которые открывались повсюду в западных странах в связи с переходом бывших советских республик на рельсы безумной капитализации.
Чем приглянулся молодой, в общем-то неприметный человек правительству Народного фронта, вознамерившемуся начать переподготовку кадров в США – неизвестно. Американская бумажка сохранила свое магическое действие еще долго после того, как Народный фронт отправили туда, где ему и надлежало быть – на свалку истории.
Дж.Гаджиев подался в министерство внешнеэкономических связей, перед которым была поставлена задача прервать экономическую блокаду, в тисках которой пребывала республика. К счастью для него и несчастью для страны, в это время во главе Международного банка встал Фуад Ахундов, опытный финансист, также повысивший свою квалификацию на курсах в США. Это обстоятельство сыграло решающую роль в трансформации Джаника из перспективного торгового работника в финансиста. Как видите, ничего экстраординарного, обычная карьера прокладывающего себе дорогу молодого человека.
Сослуживцы не припоминают каких-либо выдающихся профессиональных качеств у новичка, стремительно взлетевшего по служебной банковской лестнице вверх, но все подчеркивают его способности обзаводиться связями, нужными людьми, благо, МБА из обычного финансового органа советского типа быстро преображался в центр финансовой системы страны.
Трудно сказать, чем привлекла начинающего арабиста неприметная работа банковского служащего. Может быть, тем, о чем открытым текстом говорил в парламенте Азербайджана тогдашний спикер Расул Гулиев: «За каждую операцию они берут от 0,5 до 1,5 процента. Это их (т.е. руководителей МБА – Р.Г.) ставка!» Бывший спикер и на тот момент один из богатейших людей страны знал, что говорил. Сам не раз проводил через МБА различные сделки, отчисляя положенные проценты своим банковским партнерам. На досуге легко подсчитать, какая сумма набегает за год от упомянутых процентов. Как бы там ни было, но с некоторых пор информация о тайных сделках МБА стала просачиваться за пределы банка. И это не могло пройти бесследно, поскольку в президентском кресле сидел уже не прощающий обмана и предательства Гейдар Алиев.
Шуба за четверть миллиона
Так грянула буря, в водовороте которой погибла не одна многообещающая карьера – первым пошел ко дну корабль Фуада Ахундова, хотя многие прочили ему блестящее будущее. Прочили ему, а досталось оно неприметному, смотревшемуся рядом с импозантным Ф.Ахундовым услужливым клерком «Джанику». Не ищите напрасно в карьерной линии бывшего зама главы МБА каких-то особых отметин, ходов или фантастического везения.
Банковская система, в отличие от иных, редко выносит сор из избы. Может быть, от того, что банкиры имеют допуск к секретам того, на чем держится любая государственная система – к слишком большим деньгам и слишком большим людям. В этом секрет их долголетия. В этом смысле предшественник Дж.Гаджиева –опытный Фуад Ахундов стал исключением из общего правила. Но тот факт, что после падения последнего выбор пал на Дж.Гаджиева, банковские старожилы запомнили как уникальный случай в истории финансовой системы Азербайджана.
Не случайно, где бы ни заходила о нем речь, говорят не о профессиональных качествах или административных достоинствах экс-президента МБА, а об окутанном тайной падении Фуада Ахундова и дерзком пленении бандой вымогателей Замиры Гаджиевой.
Впрочем, есть основания полагать,что следствие вытащит на свет божий такие факты о чудо-финансисте Дж.Гаджиеве, которые затмят его великолепную карьеру. Чего только стоят 18 млн долларов на счетах несравненной Замиры ханум. Пишут, мол, позволил ей запустить ручку в карман государственный. Юридически может оказаться, что действовал экс-президент МБА формально в рамках закона. Он мог выдать супруге так называемый корпоративный счет. Счет, которым могут обладать лишь члены руководства банка, да и то не все.
Чтобы не посвященный в банковские хитрости читатель разобрался, о чем идет речь, приведем пример. В прошлом, советском, разумеется, откуда мы все родом, закрытым постановлением Политбюро ЦК КПСС супругам правящего партийного органа разрешалось при выезде за границу пользоваться государственным счетом практически неограниченно. Оправдывалась новая практика ширящимися международными связями партии и государства, заботой об имидже советского руководства. Мол, не занимать же деньги у Рейгана или Миттерана, находясь в Вашингтоне или Париже. Пусть, мол, знают наших.
На эту тему мне в свое время приходилось говорить со многими деятелями, которые могли бы знать, как пользовались открывшимися валютными возможностями супруги высокопоставленных партийных бонз. Никто не мог припомнить сколь-нибудь запоминающегося случая, за исключением вояжа супруги генсека Горбачева по бутикам Парижа и Германии. Кто-то очень постарался, чтобы информация о расходах Раисы Максимовны попала в прессу. Что тут началось! Подробнейшим образом перечислялись все загранприобретения дражайшей Михаила Сергеевича с упоминанием цен и общей умопомрачительной суммы – около 5 тысяч долларов!
Многое готовы были советские люди простить говорливому генсеку, но не эти презренные 5 тысяч американских долларов, на которые позарилась, как начали именовать Раису Максимовну, первая леди! В сравнении с шопингом Замиры Гаджиевой, супруги обыкновенного министра не Германии, не России, не Италии, а далекой кавказской республики, бывшая первая и последняя леди СССР выглядит жалкой шмоточницей.
В один из своих первых заездов в Лондон супруга азербайджанского банкира замерла в элитном маркете перед роскошной шубой.
– Великолепное изделие, – молвила высокопоставленная дама, которую трудно было уже тогда чем-либо удивить. – Нельзя ли точно такую же шубу мне, но только серебристого цвета?
Можно, ответствовал клерк, но только шуба эта будет стоить уже не 160 тысяч, а где-то около 200 тысяч фунтов. Остальные замечания Замиры ханум, связанные с отделкой предстоящей покупки, подняли цену еще на тысяч 50, рассказывает очевидец визита в лондонский бутик, который и поныне ходит потрясенным от увиденного и услышанного. Дабы не шокировать читателя ценами других покупок супруги экс-президента МБА, поставим на этом точку. Заметим только, что каждый такой шопинг обходился З.Гаджиевой в сотню-другую тысяч фунтов. Разумеется, не из семейного бюджета, а из государственного. Отсюда возникает резюме:
«Вор должен сидеть в тюрьме!»
Неужто то, что удалось разведать банде Гаджи Мамедова, не было известно контролирующим органам? Ведь Палата по надзору за финансовым рынком создана сравнительно недавно. Кто, кстати, в правительстве курирует финансовую систему? Почему бы не заняться МБА, хотя бы формальности ради, Милли Меджлису? О Министерстве национальной безопасности, отдельным направлением работы которого стала настоящая охота на бизнесменов, и говорить не приходится – кум Эльдар надежно прикрывал все операции своего родственничка.
Кстати, один из тех, кто имел возможность наблюдать с близкого расстояния семейку Дж.Гаджиева, утверждает, что после породнения с всесильным Эльдаром Махмудовым президент МБА потерял всякое чувство реальности, что только подтверждает мнение о том, что по масштабам и характеру мышления он менее всего подходит для высокой государственной работы. Кем мнил себя Э.Махмудов, трудно сказать, но то, что его куманек Дж.Гаджиев считал себя готовым премьером, – это было видно уже в каждом жесте, походке, отношениях с подчиненными.
Одно только это обстоятельство позволяет воспринимать конец Дж.Гаджиева с понятным удовлетворением. Как говорил капитан Жеглов: «Вор должен сидеть в тюрьме!» Сесть же за перо меня в данном, пусть и экстравагантном случае заставили вовсе не многомиллионный дом в Лондоне, не демонстративное пренебрежение принятыми в любом приличном обществе профессиональными правилами и даже не полное отсутствие чувства гражданского долга и элементарной благодарности за оказанное главой государства высокое доверие. Было все это, увы, было, и не раз, может, в меньших масштабах – кто только не запускал руку в государственный карман. Было и будет.
Меня поразило вот что. Первое: полная бесконтрольность за деятельностью МБА. Кто поручится, что в других банках положение лучше? Второе: полнейшее равнодушие общества к тому, что в любой стране вызвало бы долго не утихающее возмущение. Так, позлорадствовали оппозиционные газеты, посудачили пенсионеры, много всякого повидавшие на своем веку, дело Дж.Гаджиева отодвинулось на второй, третий план общественного интереса. И третье: как вернуть награбленное?
Ведь Дж.Гаджиев все продумал намного лет вперед: перевел все награбленное на имя жены, сделал ее гражданкой Великобритании. Дальнозоркий вы наш, экс-президент! Как теперь до нее добраться, англичанке нашей? Это все отнюдь не праздное любопытство. Если оставить перечисленные вопросы без своевременного и внятного практического ответа, можно не сомневаться, что если не принять меры уже сегодня, очень скоро все мы станем свидетелями возрождения новых «джаников». И тогда никакая Палата с ними уже не справится.
Давайте остановим возрождение новых «джаников»!