Россия воспринимает Азербайджан как прагматичного и предсказуемого партнера, заявил посол РФ.
Как передает AZE.az, посол Российской Федерации в Азербайджане Владимир Дмитриевич Дорохин в интервью агентству "Интерфакс-Азербайджан" рассказал о двусторонних политических и экономических отношениях, влиянии процессов в мире на эти отношения.
– Прежде всего, позвольте поздравить Вас с профессиональным праздником – Днем дипломатического работника Российской Федерации. Вы уже 7-й раз отмечаете его в Азербайджане. Как за эти годы изменился взгляд российской дипломатии на Азербайджан?
– Мы стали ближе в понимании друг друга. Принципы были заложены двумя лидерами – Гейдаром Алиевым и Владимиром Путиным. Это – безусловное признание и уважение суверенитета друг друга, взаимное сотрудничество. Реализуя эти принципы, мы накопили богатый опыт, и благодаря этому сейчас лучше знаем, что каждый из нас значит друг для друга. Что может сделать друг для друга, а что не может. Без иллюзий и идеологических предпочтений. Остаемся каждый самим собой, проводим каждый самостоятельную линию, но при этом хорошо сотрудничаем.
Россия воспринимает Азербайджан как прагматичного и предсказуемого партнера. Мне кажется, что и в Азербайджане Россию так же воспринимают. Из Москвы в сторону Азербайджана дуют хорошие ветра. За семь лет здесь я не могу припомнить ни одного плохого слова, которое раздавалось бы из Москвы в адрес Азербайджана. Это позитивный процесс. Взаимное доверие – большая ценность, которая особенно важна в нынешней непростой мировой ситуации.
– А как изменилось Ваше восприятие Азербайджана как гражданина России, который семь лет работает в нашей стране?
– Когда я собирался в Азербайджан семь лет назад, я практически ничего не знал про страну. Дома про вас ничего серьезного-то и почитать не было. Хотя к тому времени Азербайджан уже 14 лет был независимым государством, в России написали о нем всего одну книгу. Поэтому, конечно, пришлось начинать с чистого листа. Сегодня, по прошествии семи лет, я настолько привык, что даже не знаю, что и сказать (смеется) – чужая она мне, иностранная или не иностранная.
– Россия проводит политику в соответствии со своими стратегическими интересами. Иногда из-за этого возникают вызовы и для других стран, в том числе Азербайджана. Можно вспомнить события в Грузии и на Украине. Самый последний пример – Турция. Конфликт между двумя близкими Азербайджану странами очень беспокоит Баку. Как это влияет на наши отношения?
– Действительно, Россия и Азербайджан ведут собственную линию не в безвоздушном пространстве. При этом у нас нет взаимных обязательств согласовывать друг с другом каждый свой внешнеполитический шаг. Поэтому, возможны ситуации, при которых та или иная внешнеполитическая акция России затрагивает специфические интересы Азербайджана. И наоборот. Вы упоминаете Грузию, Украину. В этот ряд можно добавить Армению и другие моменты. Сейчас вот появилась неприятная ситуация с Турцией.
Что можно сказать? Я уже говорил, что за истекшие годы мы многому научились. В частности, научились сотрудничать там, где есть совпадение интересов, и не конфликтовать там, где такого совпадения нет. Не протестовать и не стучать кулаком по столу, а принимать вещи таковыми, какие они есть. Такой подход помогает не переносить на двусторонние отношения и их атмосферу возникающие разногласия.
В России знают и понимают позицию Азербайджана по российско-турецким отношениям. Эта позиция не создает Москве каких-либо проблем. Уверяю Вас, что в т.н. «турецком вопросе» Москва не сделает ничего, что поставило бы Азербайджан в плане российско-азербайджанских отношений в трудное положение.
– В последние дни наблюдается определенный новый виток напряженности в российско-турецких отношениях. Как вы считаете, эта напряженность будет расти, или все же обе страны имеют достаточно ресурсов, чтобы погасить ее?
– Позиция России заключается в том, что конфликт спровоцировали не мы. Это первое. Второе, нами высказаны условия, при которых конфликт может быть урегулирован. Если эти условия будут исполнены, будут решения, о которых вы говорите. Если нет, то будем иметь то, что имеем.
– Обычно бытует мнение, что конфликт никому никогда не нужен.
– С этим нельзя не согласиться. Но еще раз повторю, не мы его спровоцировали.
– Сегодня и Азербайджан и Россия сталкиваются с определенными экономическими вызовами. Определенная сырьевая направленность развития экономики, которая была характерна для начала периода независимости стран, показала в условиях падения цен на нефть, что она не достаточна эффективная. Как, по Вашему мнению, в каких направлениях Азербайджану и России нужно взаимодействовать, чтобы перейти от сырьевой экономики к более производственной и более эффективной модели развития?
– Важной особенностью является то, что российско-азербайджанские экономические отношения формируются в основном в ненефтяном секторе. Больше всего товаров ненефтяного характера поступают в Азербайджан именно из России. И больше всего товаров неэнергетического происхождения Азербайджан поставляет в Россию. Поэтому, в известной степени наши торгово-экономические связи относительно меньше подвергнуты влиянию скачков цен на нефть, хотя влияние, конечно, есть. В 2014 году объем российско-азербайджанской торговли, по нашей статистике, достиг исторического максимума – $4 млрд. В 2015 году он сократился почти на 30%.
Ухудшение экономических условий в России имеют негативные последствия и для работающих там азербайджанцев, а этот фактор также всегда был важен в наших отношениях.
Но в принципе, база у нас стабильная и хорошая. Колебания мировой конъюнктуры можно выдержать без трагических последствий. Азербайджан нацелен на диверсификацию, и Россия нацелена на это также. Это – дополнительный фактор, чтобы не только сохранить, но – под давлением обстоятельств – даже улучшить наше экономическое сотрудничество.
– На последнем заседании межправительственной комиссии российская сторона высказала пожелания об увеличении поставок из Азербайджана продукции агропромышленного комплекса. Насколько эти ожидания оправдались?
– Азербайджан поставляет в Россию сельхозпродукцию примерно на $300 млн. В 2015 году Азербайджан воспользовался условиями эмбарго и немного увеличил поставки. Но для России $300 млн. продовольствия – это все равно капля в море. Только Москва может в год потреблять в 10 раз больше. А кроме Москвы есть еще Санкт-Петербург, есть Сибирь, другие регионы, где не хватает овощей и фруктов. Если Азербайджан начнет поставлять в Россию овощей и фруктов на $3-4 млрд., то и такие объемы найдут своего покупателя. Тем более, что качество продукции азербайджанского растениеводства в России ценится высоко.
Но все равно – шаг вперед сделан. Есть реальный процесс. Невооруженным глазом видно, что в Азербайджане строятся новые теплицы, новые сельскохозяйственные объекты. Сейчас речь идет о принятии совместной межгосударственной программы, в которой было бы расписано: в чем Россия заинтересована, какие объемы она гарантированно закупит, как продукция будет без потерь и излишних таможенных процедур доходить до потребителя. В рамках межправкомиссии создана специальная рабочая группа. Хочется надеяться, что эта работа даст положительный результат.
– Были ли контакты по определению места и сроков проведения очередного заседания межправкомиссии? Учитывая очередность ее проведения, скорее всего, она будет в Баку.
– В протоколе последнего заседания записано, что она состоится в 2016 году в Баку. Поскольку предыдущее прошло в сентябре 2015 года, то, вероятнее всего, очередное заседание также состоится осенью. Пока даты нет.
– Вы отметили, что в 2014 году товарооборот был пиковый, а в 2015 наблюдался некоторый спад в товарообороте. А каковы ожидания на 2016 год?
– Не думаю, что в 2016 году можно будет вернуться на уровень 2014 года. Но вполне реально поставить задачу сохранения уровня 2015 года.
– Урегулирование нагорно-карабахского конфликта является одной из приоритетных задач Азербайджана. На Россию, возлагаются особые надежды. В Баку приветствуют активизацию усилий российской дипломатии, т.н. «линию Лаврова» по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Могут ли усилия России дать толчок урегулированию конфликта?
– То, что на Россию возлагаются особые надежды, это понятно. Генезис конфликта был в тех исторических условиях, где Россия присутствовала. В другом облике – облике СССР, но все-таки присутствовала. У нас более близкие двусторонние отношения с Азербайджаном и Арменией, чем у других. Мы сильно переживаем из-за того, что происходит, и искренне хотим помочь.
Действительно в последнее время идет активизация роли России. Инициатива исходит от В.Путина, который в 2014 году сам включился в переговорный процесс, проведя встречу двух президентов в Сочи. Активно работает глава МИД Сергей Лавров. Речь не идет о какой-то отдельной линии или разрабатываемых им секретных документах. Работа идет в рамках международных усилий, Минской группы ОБСЕ и сопредседателей. Они все детали знают и поддерживают эту линию. Осознавая свою ответственность и желая помочь нашим партнерам, мы делали и будем делать все, что от нас зависит.
– В последние дни на уровне и руководства Азербайджана, и различных членов правительства, парламента делались достаточно резкие заявления о том, что формат МГ ОБСЕ несколько изжил себя и в нынешнем формате он не способен решить конфликт. Нет ли у России мнения о том, что формат МГ нужно поменять для повышения эффективности? Потому что все чаще звучат мнения, что конфликт переходит в фазу замораживания, нежели реального решения.
– Что касается оценки деятельности МГ ОБСЕ, то каждый, конечно, имеет право делать это по-своему. Это – во-первых. Во-вторых, Минская группа возникла не потому что, Россия, США и Франция этого захотели. Она возникла, потому что страны конфликта согласились, что этот формат посредничества их больше всего устраивает. Если завтра они скажут, что этот формат их больше не устраивает, и мы хотим новых посредников, то это будет новая ситуация. Тогда надо будет делать выводы. А пока – все это эмоции и домыслы. Не хочу употреблять слово спекуляция, но иногда и спекуляция.
– Не складывается ли у Вас такое мнение, что те конфликты, которые возникают не только в Азербайджане с Арменией, но и во всем мире, они все больше становятся неразрешимыми?
– Неразрешимых конфликтов нет. Вопрос только – когда, и какой ценой они решатся. И карабахский конфликт будет решен. Вы хотите этого как можно скорее и как можно меньшей ценой. Это понятно. Мы тоже этого хотим. Поэтому, ничего другого не остается, как продолжать прикладывать необходимые усилия.
– А есть ли идеальный вариант решения конфликта?
– Если бы я его знал, я был бы, наверное, уже лауреатом Нобелевской премии мира (смеется). Кончено, он есть. Это – достижение договоренности между Азербайджаном и Арменией. По-другому конфликты решать нельзя. Никто лучше сторон конфликта не знает так хорошо его нюансы и глубину, не может видеть наперед, к чему могут привести те или иные договоренности. Посредники могут только помочь, решение за сторонами конфликта.
– Как Вы оцените уровень сотрудничества между Баку и Москвой в борьбе против терроризма, в том числе ИГ?
– В политическом плане Россия и Азербайджан стоят на одинаковых позициях. У нас совпадающие оценки, мы вместе голосуем в международных организациях. Это первое.
Второе, российско-азербайджанское двустороннее сотрудничество распространяется и на сферы безопасности. По понятным причинам, о деталях я говорить не могу. Скажу лишь, что в России мы оцениваем это сотрудничество положительно. Думаю, что и в Азербайджане ему дается положительная оценка.
– В Азербайджане не раз делали заявления о заинтересованности налаживания контактов, не только экономических, но и гуманитарных и культурных с регионами России. С этой целью подписываются различные двусторонние соглашения о сотрудничестве. Планируется ли в 2016 году подписание аналогичных документов с регионами России?
– Связи Азербайджана с регионами России – это хороший элемент в наших отношениях. Москва их поощряет. Важно, чтобы люди из регионов приезжали в Азербайджан и видели, что здесь происходит, как по-доброму относятся к России. Это само по себе важно для укрепления базы российско-азербайджанских отношений.
Конечно, хочется, чтобы из этих контактов получался прагматичный и реальный эффект. И такой эффект имеется. Реализуются хорошие гуманитарные и образовательные проекты, кое-что получается и в бизнесе.
Для себя как посла я считаю важной задачей на 2016 год эту тенденцию сохранить. Сейчас, в регионах, люди больше живут своими трудностями, им не до международных контактов. В Азербайджане тоже больше занимаются внутренними делами, меньше думают о том, как налаживать связи, скажем, с Волгоградом, Белгородской областью или другими регионами. Но с другой стороны, сейчас как раз тот момент, когда появляется больше стимулов реализовать тот или иной проект, чтобы заработать деньги, создать рабочие места, получить в бюджет налоги. Мы очень хотим, чтобы люди на местах понимали это, и чтобы процесс не остановился.
– У азербайджанской стороны имелся проект строительства логистического центра на Урале. Он все еще актуален?
– Проект остается актуальным. Но тут надо возвратиться к тому, о чем уже говорилось. Одно дело – отдельно взятый проект. А нужна государственная программа, в которой было бы указано, почему логистический центр строится в Екатеринбурге, а, скажем, не в Казани? Куда товары будут затем доставляться? Кто и в какой пропорции возьмет риски? Нужен, повторяю, широкий государственный взгляд. Это одна из причин, почему идея создания локальных логистических центров прорабатывается так медленно в Екатеринбурге и других местах.
– Хотелось бы завершить нашу беседу тематикой сегодняшнего праздника. Выбор даты 10 февраля 1549г – день образования т.н. Посольского приказа, свидетельствует, что история российской дипломатии насчитывает без малого 500 лет. В этой истории были разные периоды. Сейчас, похоже, один из сложных. Элементов конфронтации в мировой политике видится больше, чем элементов сотрудничества. Сегодня Россию на Западе больше критикуют. Как в этих условиях работается российскому дипломату?
– Я в дипломатии больше 40 лет. Были разные периоды. Нынешний – один из самых драматических. Я – человек, не любящий конфронтацию. Мне больше нравится обсуждать вопросы сотрудничества, чем высказывать претензии и заявлять протесты. Но сейчас именно такой период. Россия оказалась «обложенной» с разных сторон. Против нас введены санкции, наша политика многим не нравится, нас критикуют, от нас требуют вещей, с которыми мы не можем согласиться.
Что дает силы нам, дипломатам, которые на этом пути работают? Уверенность в правильности пути, по которому мы идем. Нас пытаются наказать только за то, что мы не принимаем мир, в котором один единственный центр пытается присвоить себе право определять все – в том числе, какой стране существовать и какому режиму оставаться, а какому нет. Мы с этим не можем согласиться. И думаем, что это позиция отвечает не только интересам России, но и интересам всего мира. Друзей и союзников у нас гораздо больше, чем может показаться через публикации в заангажированной прессе, заявления отдельных лидеров, которых цитируют направо и налево. У нас нет такого ощущения, что мы в глубокой осаде, что нас никто не понимает, вокруг нас одни враги. И это придает нам силу.
Я чувствую это понимание и в Азербайджане. Здесь доброе отношение к России и искренняя заинтересованность в том, чтобы мы развивались нормально, и чтобы та позитивная роль, которую мы хотим играть на международной арене, была реализована. Поэтому работать в Баку мне как послу комфортно.
– В этом году не планируются контактов между президентами наших стран?
– Общение между двумя президентами носит постоянный характер. Без этого нельзя. Формы общения – взаимные визиты, контакты на международных форумах, обмен мнениями, телефонные разговоры. Детали, как говорится, согласовываются по дипломатическим каналам. Когда будет нужно, мы проинформируем прессу и общественность.