Известный режиссер поделился своими впечатлениями о премьере своего фильма "Национальная бомба"
Недавно режиссер Вагиф Мустафаев, ныне руководитель телеканала Space, представил бакинцам свою картину “Национальная бомба”. Напомним, что презентация фильма, который уже видели во многих странах, состоялась в кинотеатре “Азербайджан”. Вчера Вагиф Мустафаев согласился поделиться с нашими читателями своими впечатлениями о премьере:
– Раз уж мы начали разговор с премьеры “Национальной бомбы”, то я, пользуясь случаем, хочу поблагодарить Министерство культуры и туризма и лично нашего министра Абульфаза Гараева, который, собственно, и организовал все это дело. И поскольку я являюсь творческим человеком, не могу не сказать о той атмосфере, которую создает руководимое им министерство. Одна из главных задач культурного ведомства – это умение преподносить богатейшую культуру своего народа. И вот сейчас в связи с появлением нового министерства и нового министра, уважаемого Абульфаза Караева, процесс подачи культуры перешел на высокий и профессиональный уровень.
На презентацию “Национальной бомбы” приехали президент Евразийской академии телевидения и радио, один из родоначальников российского телевидения Олег Попцов, первый вице-президент этой академии – Валерий Рузин, представители телеканала “Культура”. Попцов не только участвовал в премьере фильма, но и стал гостем передачи телекомпании Space “Наш знаменитый гость”, которую ведет Бахрам Багирзаде. В эфире он сказал: – “Как хорошо, что культурой Азербайджана руководит культурный человек”. Все это меня, конечно, очень радует. Возвращаясь к премьере, хочу сказать, что это был один из самых запомнившихся дней моей жизни. Когда пошли финальные титры, начались аплодисменты. В зале включили свет и увидел, что в зале, рассчитанном на человек 150, находится около 300 зрителей! Люди стояли по периметру зала, сидели на приставных стульях в проходах, и никто не хотел уходить…
– Вы не пожалели, что не выбрали зал побольше?
– Я сам выбрал кинотеатр “Азербайджан”. Управление по кинематографии при Министерстве культуры и туризма предложило мне на выбор любой столичный зал. Я выбрал зал поменьше. Зато сколько было тепла – в этом маленьком уютном зале кинотеатра “Азербайджан”. Я был просто потрясен.
– Премьера прошла так, как вы себе представляли, или по-другому?
– Признаюсь, что все прошло намного лучше, чем я ожидал! Те полтора часа, пока шел фильм, картина “жила” вместе с людьми, которые пришли на презентацию. Была очень теплая и дружелюбная атмосфера. Зритель очень тонко реагировал на все то, что происходило на экране.
– Действия в фильме происходят в 1991 году. Картина была задумана как утешение людям, которым после распада СССР было трудно шагать в ногу с новым временем. И я хотел как бы поддержать этих трогательных людей. – Так получилось, что до премьеры в Баку “Национальная бомба” прославила своих создателей на различных международных фестивалях. В итоге вы получили за эту картину два Гран-при и ряд других наград. Фильму аплодировала российская и зарубежная публика. А что чувствовали вы, когда фильм смотрели ваши соотечественники?
– Признаюсь, мнение нашей аудитори меня интересовало намного больше. Во время премьеры я слышал больше, чем надо слышать, видел больше, чем надо видеть. Слышал каждый шепот во время показа и к концу просмотра убедился, что фильм понравился зрителям.
Что касается фестивалей, то признаться, я не особо люблю в них участвовать, потому что они затягивают человека в атмосферу всевозможных треволнений, конкурентной борьбы, всевозможных стрессов и пр. Любой фестиваль – это сплошная нервотрепка.
Но как-то получилось так, что я все-таки поехал с “Национальной бомбой” на престижный Московский международный фестиваль. Наш фильм там очень хорошо приняли. Потом был Смоленск – первый международный кинофестиваль “Евразия”. Просмотр фильма проходил в огромном переполненном людьми зале. Там мне вручили Гран-при и золотую медаль Российской академии кинематографических наук и искусств за вклад в кино.
Причем я был первым человеком “со стороны”, которому вручали эту медаль, потому что этой награды удостаиваются российские кинематографисты. Затем мне было предложено принять участие в международном фестивале комедийных фильмов в Великом Новгороде. В программе фестивале было очень много интерерсных, замечательных фильмов, и даже картины живых классиков. Я приехал на этот фестиваль с двухнедным опозданием и был уверен, что главный приз отдадут кому-нибудь из этих классиков.
И каково было мое удивление, когда на церемонии закрытия фестиваля объявляют – Гран-при – картина Вагифа Мустафаева “Национальная бомба”! Позже, когда зрители подходили ко мне за автографами, я интересовался у некоторых из них, что им понравилось в фильме. Они отвечали – “человеколюбие”, говорили, что персонажи – очень интересные, называли их “славными ребятами”.
– Вы сказали, что слышали и видели все, что происходило в зале во время премьеры “бомбы”. Что особенно запомнилось?
– Запомнилось все – смех, аплодисменты по ходу фильма, шепот, когда один другому комментировал какие-то моменты… А самый запомнившийся шепот – из середины зала в финале фильма, когда один из героев произносит финальную фразу: “Значит мы кому-то еще нужны”, на что последовал шепот какого-то зрителя: “Вот это да! Какой финал!” Мне было очень приятно, что отметили именно этот момент, потому что картину я задумал именно с этой мыслью – сделать фильм о нужности человека – людям, обществу и вообще…
– Тема в картине полностью раскрыта. Словно и вы сами когдато переживали чувства своих героев…
– А мне действительно пришлось столкнуться с этим. В конце 80-х – начале 90-х годов у меня был период безработицы. Это был конец советской эпохи. Помню, я, безработный, сидел дома, бродил по улицам в раздумьях… Все ждал, что кто-то позвонит и предложит мне работу, скажет: “Вагиф, ты нам нужен, надо чтобы ты что-то снял…” У меня было такое чувство, что я, завоевавший столько призов и наград, единственный к тому времени в тюркском мире член Европейской академии кино и телевидения, никому не нужен у себя в стране. И все это очень угнетало меня… В тот период было много приглашений на работу из других стран. Но я не хотел уехать и оставить свою родину. И сегодня рад, что тогда принял именно такое решение. Перетерпел временные жизненные трудности, зато остался в Азербайджане.
– Во всех ваших художественных фильмах присутствует тонкий, оригинальный юмор. Где вы этому научились? И как вообще получилось, что в кино вы избрали комедийный профиль?
– В детстве я был очень серьезным человеком, но иногда говорил какие-то вещи, от чего взрослые буквально хохотали. Шло время, люди продолжали хохотать над моими шутками, и когда в Москве на высших двухгодичных курсах сценаристов-режиссеров был объявлен прием студентов в различные мастерские – общего профиля, детских фильмов, музыкальных и комедийных фильмов, я подумал: раз мой юмор нравится людям, значит я должен поступить в мастерскую комедийного фильма. В эту мастерскую студентов набирал известный режиссер Эльдар Рязанов. Приехал в Москву сдавать экзамены. Причем самое интересное в этой истории то, что Рязанов во время экзамена абсолютно не реагировал на мои ответы. Зато я видел заинтересованный взгляд замечательного, ныне покойного драматурга Григория Горина, наблюдал за реакцией Меньшова, Воинова (“Женитьба Бальзаминова”), который, кстати, был председателем экзаменационной комиссии. Его все боялись, он был очень авторитетным человеком. И вот он начал защищать меня на этом экзамене. А Рязанов категорически был против зачисления меня на курс. Меня все поддержали, кроме него. В итоге конкурс я все же прошел. И вот, в начале 90-х годов в газете “Советская культура” вышла статья Эльдара Рязанова, в которой он писал, что кается за то, что не хотел принимать Вагифа Мустафаева и очень радуется моим кинематографическим успехам.
– А как складывались ваши отношения с Эльдаром Рязановым во время учебы?
– Во время учебы все как-то наладилось. Занятия у нас состояли из сплошных пыток, которые Рязанов устраивал своим ученикам.
Ему очень понравилась пьеса, которую я написал, она называлась “Так надо”. Сначала я поставил ее на сцене, потом он меня заставил снять по этой пьесе фильм. Так я и поступил. Это была моя первая короткометражная работа. Причем этот фильм сразу же получила приз за лучшую режиссуру на Фестивале молодых кинематографистов СССР, проходившем в Москве.
По возвращении в Баку я размахнулся на картины европейского масштаба. И вдруг мне предлагают фильм, от которого ушел режиссер, даже не приступая к съемкам. Это было советское время, горела единица и киностудия “Азербайджанфильм” била тревогу.
Даже Москва уже забеспокоилась: фильм этот назывался “Украли жениха”. Это была серьезная картина, фильм-опера, все вокруг пели: И вот меня и очень талантливого и известного, ныне покойного Джейхуна Мирзоева пригласили на “ковер” и заявили, что мы должны это снять.
Я сказал, что у меня нет такого желания. Мне ответили, что если нет, то надо чтобы оно появилось, потому что если я не возьмусь за это дело, то дел у меня в кино не будет вообще. Я тогда переписал сценарий, который не сказать что был плохой. Он был хорош, но по-своему. Но не по-моему. Он был просто не смешной. Я сел и начал все это переписывать. В итоге все стало в картине смешно. И мы с Джейхуном поехали в Шамаху снимать фильм.
Все прошло хорошо, картину мы сдали, но диплома-то у меня нет. Я же приехал в Баку снимать дипломную работу, а мне дали “Украли жениха”. Но должен же я был представить какую-то работу для защиты диплома, поэтому повез я этот фильм Эльдару Рязанову. Он его посмотрел, даже смеялся в некоторых местах, а рязановский смех, когда он смеется не по поводу своих фильмов – это очень большое дело. И он говорит мне: “Ну, как тебе поставить отметку, если ты снимал ленту совместно с другим режиссером?” И я остался без диплома. Прошло время, мне начали давать снимать другие картины. И вскоре я снял фильм “Мерзавец” по сценарию, написанному совместно с известным драматургом Рамизом Фаталиевым.
Премьера этой картины состоялась в Доме кино в Москве. Открывать мероприятие должен был Сергей Соловьев. Но неожиданно за кулисы влетает Эльдар Рязанов, и едва переведя дух, отпихивает Соловьева и говорит, что картину будет представлять он, потому что я его ученик, а не Соловьева. Он вышел на сцену и обратился к переполненному залу: “Вам известно, что у Вагифа нет диплома! И вот сейчас мы вместе с вами решим, дать ему диплом или нет!” В тот день решение наконец было принято. Зал очень хорошо отреагировал на картину, взрывался смехом. Словом, был настоящий успех. Вот так я стал по-настоящему заниматься комедией…
– Сегодня многие известные режиссеры все чаще пробуют себя на актерском поприще, играют в собственных фильмах. Вам такое не приходило в голову?
– Нет. Я считаю, что надо заниматься чем-то одним. Некоторые режиссеры снимаются для того, чтобы остаться в памяти. Это тоже особый вид юмора со стороны автора. А вообще режиссура – это очень тяжелый труд и нужно быть сильным человеком, уметь отстаивать свою творческую позицию. Кроме того, сейчас у меня есть другие приятные заботы, связанные с телевидением. Скажу вам, что я многим обязан телевидению. Ведь тому, что меня знают люди, я имею в виду не только своих соотечественников, я обязан именно ТВ. Я очень много и часто выступал по телевидению, причем в разных странах. Поэтому, когда я иду по улицам, меня узнают. Я обязан теелвидению за то, что оно сделало меня популярным. Теперь пришло время отдавать “долг” телевидению.
– Означает ли это, что вы – настоящий режиссер, решили уйти из кинематографа?
– И да, и нет. Да, потому что у меня сейчас очень много дел и забот на телевидении, и мне не до кинематографа. А нет, потому что настоящий режиссер – это до конца режиссер…