Аналитик Михаил Крутихин – о ценах на нефть, "болтовне" стран-экспортеров и "бумажной" нефти.
Как передает AZE.az, цены на нефть за три первых месяца года сначала упали на четверть, до очередных 7-летних минимумов, после чего выросли к концу марта на 40 процентов. В целом нефть эталонного сорта Brent, к которой привязана и экспортная цена российской нефти Urals, за период с начала января до конца марта подорожала примерно на 8 процентов. Но пройдено ли "дно" очередного падения нефтяных цен, достигнутое в конце января? Какие ожидания рынок связывает с предстоящей в середине апреля встречей стран – экспортеров нефти? Как низкие цены влияют на объемы добычи нефти в России? Наконец, какие фундаментальные факторы будут в первую очередь определять динамику мировых цен на нефть в ближайшие несколько лет? Об этом пишет Радио Свобода.
Пока на рынке нефти повторяется ситуация начала прошлого года. К концу января – очередное рекордное падение цен, за которым последовал новый подъем. Правда, год назад сами уровни цен были в полтора-два раза выше, что, впрочем, отнюдь не помешало им вновь резко упасть и в августе, и в ноябре-декабре, отмечает издание.
Сегодня самого пространства для нового падения цен – случись оно вновь – остается гораздо меньше, чем было год назад. И на этом фоне появляется все больше прогнозов о том, что ниже, чем было в январе, цены уже вряд ли уйдут. Но, помнится, год назад звучали такие же… С этих прогнозов издание начало разговор с аналитиком нефтяного рынка Михаилом Крутихиным, партнером консалтингового агентства RusEnergy:
– Думаю, цены на нефть показали свое “дно”, когда вышли на уровень 27-27,5 долларов за баррель Brent. И теперь они возвращаются к некоему среднему уровню. По нашим оценкам, он составляет около 45 долларов. Хотя очень похоже, что в течение этого года он может быть и ниже. Но в целом не исключаю, что цены повысятся еще, и итог может быть близким к 45 долларам за баррель.
– Еще в начале года нефтяной рынок весьма живо реагировал на первые сообщения о возможной договоренности стран ОПЕК и других экспортеров нефти по “заморозке” добычи на неких уровнях. Однако по мере того, как развивались переговоры в этом направлении,реакция рынка становилась все более и более умеренной. А теперь, хотя новая встреча стран-экспортеров уже запланирована на 17 апреля в столице Катара, и вовсе почти сошла на нет. Почему, на ваш взгляд?
– Как я это вижу, даже самые нервные игроки на рынке уже поняли, что все заявления о возможной “заморозке” добычи нефти на уровне января – не более чем пиар-акции, которые никаких оснований под собой не имеют. В этой игре не участвует такой крупный игрок, как США. В эту игру не хочет играть Иран. А Ирак только что заявил, что намерен значительно нарастить добычу до конца года. Поэтому крупные игроки относятся к этим планам фактически как просто к пустой болтовне. Ну, выступили несколько стран с такой инициативой… Ну, можно собраться, поговорить, даже подписать какой-то красиво выглядящий документ… На деле же соблюдать подобные договоренности никто не собирается. И рынок это уже прекрасно понимает.
Здесь особо выделяются два фактора, на которые придется больше, чем на другие, обращать внимание в течение ближайших года-двух, а может быть, даже и пяти лет
– По вашим представлениям, как изменились с начала года оценки участниками нефтяного рынка фактора возвращения на него нефти Ирана – после отмены международных санкций в отношении этой страны? С одной стороны, некоторые аналитики отмечали, что эта нефть возвращается на рынок медленнее, чем ожидали еще недавно. С другой стороны, она все же возвращается, а о "замораживании" своей добычи на каких-либо уровнях Иран пока и слышать не хочет…
– Совершенно верно… В нынешних ценах, на мой взгляд, уже заложены ожидания того, что на рынок будет поступать все больше и больше иранской нефти. И, кстати, судя по темпам, которыми увеличивается и добыча нефти в Иране, и ее экспорт, до конца года прирост может составить 1 миллион баррелей в день. После чего Ирану потребуется уже не так много времени, чтобы выйти и на целевой для себя уровень – 4 миллиона баррелей в сутки. Пока ничто этому не препятствует…
О действительно возросшей конкуренции можно будет говорить лишь в том случае, если нынешние покупатели российской нефти вдруг станут переключаться на других поставщиков
– В последние пару месяцев некоторые аналитики отмечают и такие "странности" на рынке нефти: он то весьма бурно реагирует на очередные сообщения о сокращении количества действующих скважин в Соединенных Штатах, то, наоборот, практически полностью их игнорирует. Хотя именно с начавшимся сокращением объемов добычи сланцевой нефти в США во многом и связывается нынешний рост цен…
– Реакция рынка вообще – и нервная, и трудно предсказуемая… Те "бумажные" фьючерсы, которые торгуются на нефтяной бирже, могут очень сильно колебаться за время своего существования. Скажем, цена торгуемых сейчас нефтяных фьючерсов на май или даже на июнь может еще шесть-семь раз поменяться за это время. И прогнозировать такие колебания трудно…
Роль же американской добычи на рынке нефти – просто колоссальна, поскольку она отличается огромной гибкостью. Скажем, чтобы восстановить абсолютно все свои недавние показатели по объемам добычи, которые несколько сократились теперь из-за упавших цен, американским компаниям потребуется всего около 80 дней. То есть за эти 80 дней нефтедобыча в США вновь выйдет на прежние уровни.