Терроризм, как и любое общественно-политическое явление, многолик и разнообразен в своих проявлениях.
Как сообщает AZE.az, Newtimes.az публикует статью доктора исторических наук, профессора Парвин Дарабади.
«Терроризм, как и любое общественно-политическое явление, многолик и разнообразен в своих проявлениях. Это со всей наглядностью демонстрируются во все более учащающихся вылазках сил современного международного терроризма.
Терроризм как одно из проявлений политического, и не только, экстремизма имеет достаточно глубокие исторические корни. Этой болезнью в течение столетий «переболели» практически все страны и регионы мира. Не является исключением и Кавказ и, в частности, Баку в начале прошлого века. Причем, в условиях этого многонационального трехсоттысячного города экстремизм приобретал своеобразные черты и характер. Будучи крупнейшим промышленным центром Кавказа и одним из основных революционных очагов России, Баку в начале века превратился, по словам министра внутренних дел В.К.Плеве (кстати, убитого летом 1904 года эсеровскими террористами) в «гнездо всероссийской анархии».
Действовавшие в этот период в нефтяном Баку различные революционные и националистические организации левого толка, будь то эсеры, большевики, меньшевики, анархисты, сионисты, дашнаки и пр., наряду с традиционными методами ведения политической борьбы не брезговали и террористическими вылазками, сопровождавшимися многочисленными жертвами.
Террористические методы ведения борьбы против властей были закреплены в уставах партий социалистов-революционеров и дашнаков. Большевики же, принципиально отвергая индивидуальный террор как метод достижения политических целей также не раз использовали этот инструмент ведения борьбы в тактических целях, в основном для добычи финансовых средств для партийной кассы. В Баку в эти годы довольно активно действовала Боевая дружина БК РСДРП, возглавляемая сыном местного аптекаря А.Я.Вышинским, впоследствии «лютовавшим» в печально знаменитых политических процессах 30-х годов.
Помимо «организованных» существовал и стихийный, так называемый «экономический террор» – этот бакинский вариант «луддизма», когда в период промышленного кризиса, разразившегося в первые годы прошлого века, доведенные до отчаяния голодом и нищетой, массовыми локаутами и безработицей, злоупотреблениями местной буржуазии и репрессиями властей рабочие поджигали нефтяные вышки, ломали станки и оборудование, взрывали котлы и портили железнодорожные пути.
В ходе всеобщей летней стачки 1903 года от поджогов сгорело свыше 90 нефтяных вышек, а в дни знаменитой декабрьской забастовки 1904 года было сожжено свыше двухсот вышек. В дальнейшем, в конце августа 1905 года в Балахано-Сабунчинском нефтепромышленном районе сгорели три четверти вышек, а на Биби-Эйбате из 600 вышек осталось лишь 120. Глава крупнейшей нефтяной фирмы «Бр.Нобель» Эммануэль Нобель в отчаянии восклицал: «Мы не русские, не турки, и чего этим рабочим от нас надо? Не проходит и дня, чтобы они не устраивали на промыслах стачки, не портили машины и оборудование. Наше сердце – в Баку. Если с нашими бакинскими промыслами и заводами что-нибудь случится, мы этого не переживем».
Особенно усердствовали местные анархисты. Организаций подобного толка в Баку в этот период было несколько десятков: «анархисты-коммунисты», «анархисты-индивидуалисты», «Красная сотня», «Черные вороны», «Борьба», Бакинская интернациональная группа «Террор», «Бакинская группа бомбистов социал-демократов» и др. Некоторые из них издавали свои листовки. Так, федерация бакинских анархистов-коммунистов в 1906 году выпустила прокламацию «Язык пули», название которого довольно красноречиво говорило о ее содержании.
Эти сравнительно небольшие, но чрезвычайно эстремистски настроенные группы, возникшие в основном в годы первой российской революции и состоящие из идейных анархистов, бывших социал-демократов, эсеров и дашнаков, молодых рабочих, мелкобуржуазных и просто деклассированных элементов, наряду с террористическими акциями против чинов полиции и жандармерии, провокаторов различного толка и платных шпиков, занимались убийствами и похищениями представителей местной администрации и крупной буржуазии, грабежами, вымогательством, шантажом, поджогами нефтепромыслов, и т.п.
Во многом, благодаря их усилиям, криминогенная обстановка в Баку в эти годы значительно осложнилась. Только в августе 1908 года в Баку было совершено 27 терактов – убийства городовых, агентов полиции, управляющих нефтепромыслами и т.д. Особенно доставалось полицейским чинам и филерам. Так, в течение 1906 года анархистами – коммунистами были убиты помощник полицмейстера города Жгенти, а также несколько филера (в Баку в этот период агентов наружного наблюдения было 12 из 700 по всей Российской империи). В декабре 1907 года была брошена бомба в самого Бакинского полицмейстера подполковника Чернышева, чудом оставшегося в живых.
Помимо этого, была устроена настоящая охота за наиболее «непопулярными» управляющими промыслами и фирмами. В октябре 1906 года был убит управляющий одного из крупных нефтяных компаний – «Бакинского нефтяного общества» Снарский, а в 1908 году жертвой террористов стал управляющий фирмы «Бр.Нобель» Тауз.
В отчете Бакинского градоначальника подполковника П.И.Мартынова отмечалось, что в эти годы «полиция и население были терроризированы… Название Баку стало синонимом опаснейшего места в России. Число убийств и покушений на них в градоначальстве в 1907 г. дошло до 507, а в 1908 г. – 549, из них несколько десятков случаев сопровождались метанием бомб».
Недостатка же в бомбах местные террористы не испытывали, так как в эти годы в Баку анархисты, социал-демократы и эсеры наладили для нужд своих боевых дружин производство в подпольных мастерских бомб-«македонок» с клеймом «Фабрика бомб. Баку». Они отличались, по свидетельству экспертов, достаточно высокими боевыми качества. Так, при детальном осмотре партии бомб, присланных из Баку в Петербург, видный специалист по взрывчатой технике, ознакомившись с ударным механизмом бомбы, воскликнул: «Сколько бы дало правительство за изобретение такого простого и безусловно верно действующего прибора!» Эти бомбы поставлялись и в другие города Российской империи.
Террористические методы борьбы использовали также и боевые группы эсеров, большевиков, дашнаков. Среди наиболее нашумевших акций подобного рода было убийство дашнаками Бакинского генерал-губернатора князя М.А.Накашидзе 10 мая 1905 года прямо в центре города (ныне площадь Фонтанов). В конце декабря 1908 года группой боевиков во главе со И.В.Сталиным похитила одного из крупнейших представителей азербайджанской буржуазии М.Нагиева, которого отпустила после получения солидного выкупа в 100 тыс.рублей. Эта же группа «обула» на 50 тыс.руб. и контору фирмы «Бр. Нобель».
Разгул террора в Баку вызывал естественную тревогу и протест в местных деловых кругах и давал властям дополнительный повод для неоднократного продления специальными указами царя Николая II срока действия в Баку положения «чрезвычайной охраны», новых репрессий против демократически настроенных слоев населения. Крупные нефтепромышленные фирмы, в свою очередь, выделяли немалые средства на усиление городской полиции.
В начале 1909 года гласные Бакинской городской думы созвали, с разрешения наместника на Кавказе графа И.И. Воронцова-Дашкова, специальное совещание, на котором требовали соорудить на Парапете (ныне пл. Фонтанов) виселицы для террористов, а городской голова Н.В.Раевский призывал всех стать добровольными агентами охранного отделения, «выдавать и доносить».
В Баку из других городов империи в срочном порядке были переброшены дополнительные силы полиции, жандармерии, казаков и воинских частей для борьбы с террористами. Дело дошло до того, что против проявлений «экономического террора» выступили даже местные социал-демократы и профсоюз бакинских нефтяников – «Союз нефтепромышленных рабочих».
Между тем, к началу первой мировой войны терроризм в Баку себя практически полностью исчерпал. Это явилось следствием не только жестких мер, предпринятых властями, но и некоторой стабилизации экономической жизни города, когда «свинцовые мерзости» и вызванные ими «гроздья гнева» стали несколько терять свою остроту. Однако, впереди были 1917 и последующие годы со своими новыми формами политического террора…