Спецификой конфликта (даже, скорее, почти войны) в Ливане является колоссальный разброс мнений о его причинах.
Даже если отвлечься от достаточно эмоциональных выводах о коварных террористах из «Хезболлы» или расистах-сионистах из Израиля («Израильская, говорю, военщина, известная всему свету! Как мать говорю, и как женщина, требую их к ответу». Галич), то все равно, разброс достаточно велик. С одной стороны, утверждается, что войну организовал Иран (известный своим влиянием на «Хезболлу»), который хотел отвести внимание от проблемы с обогащением урана на своей территории. При этом не исключено, что за спиной Ирана «маячат уши» Китая, который «проверяет на крепость» современную «западную» политическую, и, прежде всего, финансовую систему.
Противники этой точки зрения утверждают, что не пристало Ирану провоцировать Израиль и США на удар по самим себе, а Китай уж точно не будет наращивать конфликт, который может ему стоить прекращения поставок нефти. А интерес в этом конфликте имеет, в первую очередь, администрация Буша, у которой в ноябре выборы в Конгресс, небывало низкий рейтинг и которой позарез нужно «объективизировать» свою «войну против терроризма».
В ответ на это им замечают, что масштаб войны в Ливане явно превышает ее формальный повод — похищение двух израильских солдат. И связано это с тем, что первым был похищен солдат в секторе Газы, на которого Израиль дал жесткий ответ. После чего на похищение сразу двух ответ должен был бы быть еще сильнее, то есть Израиль очень грамотно и качественно спровоцировали. На это возражают, что ничего не мешало руководству Израиля самому спровоцировать, а то и организовать похищение своих солдат, причем можно и руками «Хезболлы», израильской агентуры там достаточно. Кроме того, в СМИ появляется все больше информации о том, что Израиль готовился к этой операции еще до того, как были похищены его солдаты…
И так далее, и тому подобное. А если еще добавить (достаточно противоречащие друг другу) интересы Франции, США и Сирии (в Ливане), Саудовской Аравии (которая спит и видит, как бы ослабить шиитскую агентуру на Ближнем Востоке), и многих других, то задача становится все более и более сложной. Попробуем дать, нет, не отгадку, но некоторые рассуждения, которые показывают роль еще одного фактора.
Наблюдение первое. В процессе не так уж долго продолжающейся операции Израиль несколько раз обращался за помощью к США — в первую очередь, за топливом и боеприпасами. И помощь эту получал. Степень тотальной зависимости Израиля от США в военном отношении известна и из этого наблюдения однозначно следует, что, по крайней мере, согласование США на проведение этой операции еще до ее начала было получено — иначе ее просто невозможно было бы проводить.
Наблюдение второе. Имидж Израиля в мире и в Европе в частности резко упал. Упал настолько, что Эхуд Ольмерт осмелился вслух попенять европейским политикам на то, что негоже им выступать с критикой Израиля, убившего в Ливане меньше 1000 мирных жителей, после того, как НАТО в Югославии в 1999 году убило 10 000, причем, в отличие от нынешней ситуации, Югославия ракет на страны НАТО не направляла. И такое выступление (особенно с учетом того, что внешнеполитическую организацию Евросоюза возглавляет человек, у которого руки по локоть в крови мирных югославских граждан, бывший генсек ООН Хавьер Солана) свидетельствует о том, что само руководство Израиля явно не в восторге ни от самой операции, ни от ее результатов. Во всяком случае, у него явно нет других, более объективных аргументов, чем «сам дурак».
Наблюдение третье. Результатов военной кампании Израиля не видно. Ракеты на его территорию продолжали падать до самого конца (временного) военных действий, потери среди живой силы и техники также росли. Рассчитывать на то, что «Хезболла» не будет находиться на территории южного Ливана после ввода туда ооновских миротворцев и ливанской армии достаточно наивно. Так ради чего это все было затеяно?
Эти три наблюдения дают серьезные основания считать, что, во-первых, кто-то сделал Израилю предложение, «от которого он не смог отказаться» («Крестный отец». М. Пьюзо). И, во-вторых, что этим «кем-то» не мог быть никто, кроме США. И косвенным доказательством этого является моментальная готовность Израиля пойти на попятную, как только США согласовали «лезорюцию» Совбеза ООН.
Таким образом, в рамках предъявленной логики, остается один единственный вопрос: зачем. И для ответа на него достаточно подумать, чего больше всего боятся правящие (пока) в США республиканцы? А боятся они поражения на выборах в Конгресс в ноябре текущего года, поскольку после них, с большой вероятностью, у многих из них будут крайне серьезные неприятности, вплоть до серьезных тюремных сроков. А уровень ненависти к нынешней администрации и ее политике у рядовых избирателей крайне велик: буквально несколько дней назад, на «праймериз» по выборам в Сенат в штате Коннектикут, уже трижды выигрывающий эти выборы, один из столпов Демократической партии, бывший кандидат в вице-президенты США Либерман был забаллотирован только за то, что поддерживал войну в Ираке. И представлять демократов на выборах в ноябре будет уже не он.
Республиканцы должны придумать какой-то достаточно сильный ход — в противном случае им не на что рассчитывать. И что-то они, разумеется, придумали. Тем более, что разрыв с демократами все-таки не закритический — у Ельцина в январе 2006 года ситуация была много хуже. Мы, разумеется, не можем знать, какие именно варианты рассматривают в Белом доме, но руководители Демократической партии США-то это знают. И, в свою очередь, готовят контрответ. Опять-таки, нам на сегодня неизвестный. Но это не принципиально, потому что нас сейчас интересует только один, чисто экономический, инструмент предвыборной кампании в США. Это — учетная ставка.
Серьезным (чтобы не сказать смертельным) ударом по позициям республиканцев может стать резкое падение финансовых рынков «по мотивам» 1929 года. Есть косвенные данные, что такой «дефляционный шок» мировая финансовая элита готовит, однако если его использовать для нужд предвыборной кампании, то удар должен быть нанесен не позднее октября (как в 29 году!) текущего года. А это требует существенного роста учетной ставки, которая сыграет роль «запала» этого кризиса. Теоретически, республиканская администрация может «отыграть» эту ситуацию (за счет резкого снижения цен на бензин и путем списывания долгов домохозяйств), однако шансов на это мало. И идеальный вариант — перенести начало «дефляционного шока» на «послевыборов». Для чего, в частности, необходимо остановить рост учетной ставки.
В августе, как мы знаем, ФРС ставку не подняла. А вот дальше? Не вызывает сомнений, что Белый дом имеет очень серьезные рычаги влияния на руководство ФРС, однако эти рычаги будут сильно ослаблены если в самом Белом доме нет единства по вопросу ставки. Но группу экономических советников президента Буша возглавляет бывший руководитель инвестиционного банка «Голдман и Сакс» — одного из лидеров Уолл-стрита и мировой финансовой системы. А совсем недавно и секретарем казначейства США (министром финансов) назначен другой бывший руководитель того же «Голдман и Сакс». И понятно, что позиция этих персонажей может, мягко говоря, не соответствовать интересам Буша — поскольку мировая финансовая элита не считает необходимым согласовывать свои позиции с кем бы то ни было — в том числе и с руководством США.
И с учетом вышесказанного, в случае наличия объективных основания для роста ставки (то есть роста инфляционных показателей), удержать ФРС от ее повышения Белому дому, скорее всего, не удастся. А если учесть, что последние показатели, связанные с инфляционными процессами (например, стоимость рабочей силы), находятся на уровне 2-3-летних максимумов, то на борьбу с инфляцией Бушу и его команде необходимо направить все силы. В частности, не допустить, чтобы до ноября росли мировые цены на нефть!
И тогда становится понятно, что когда операция на Ближнем Востоке готовилась — несколько месяцев назад, то мировая реальность оценивалась совсем иначе, чем сейчас. Не исключено, что ее готовили под потенциальный конфликт в Иране — но шансы на него сейчас, после крайне эффективной обороны «Хезболлы», выглядят достаточно спорно, а вот негативные последствия — в виде раскрутки инфляционных процессов в США, проявились в полном объеме. И Белый дом «затрубил отбой». А вот место Израиля в этом конфликте выглядит достаточно бледно — поскольку никакой своей политики он не показал, зато продемонстрировал тотальную зависимость от внешнего влияния.
Все вышесказанное, как уже отмечалось, представляет собой только рассуждения, причем крайне ограниченные — как объемом статьи, так и направлением (чисто экономическим). Но уже они показывают, насколько запутана сегодня ситуация в мире и насколько такие крупные политические события, как войны, зависят от, казалось бы, совершенно посторонних аспектов.