2011 год принес массу неожиданных сюрпризов. В канун его наступления мало, кто из аналитиков ожидал, что начавшаяся в декабре 2010 года арабская весна превратится в «половодье» исламистских революций, а «перезагруженные» российско-американские отношения зависнут в состоянии, близком к новой «холодной войне».
Какие вызовы несет наступающий год Южному Кавказу, оказавшемуся в самом центре пресловутой «дуги напряженности» от Магриба до Китая? Эту тему мы обсуждаем с нашими постоянными экспертами на очередном заседании традиционного «Круглого стола».
Елена Касумова, доцент кафедры политологии Академии Госуправления при Президенте Азербайджана:
– Сегодня говорить о Южном Кавказе, как о едином геополитическом пространстве, рискует лишь президент Грузии Михаил Саакашвили. Дело не столько во внутренних острейших противоречиях, сколько в том, что две страны – Грузия и Армения – делегировали часть своего суверенитета, особенно в плане безопасности, глобальным политическим оппонентам – США и России. Только Азербайджан, ставший на внеблоковый путь развития, проводит сегодня максимально возможную независимую политику. Кстати, наиболее прозрачную и предсказуемую.
Быть безоговорочным союзником больших политических игроков – довольно рискованное занятие. Президент Саакашвили в своей конфронтации с Россией уже начал переигрывать самого себя, что вызывает неудовольствие с далеко идущими последствиями у вашингтонских патронов. Армению Запад попытается вывести из орбиты российского влияния через настойчивое проталкивание т.н. «цюрихских протоколов». Никаких особенных усилий для изменения статус-кво в карабахском конфликте ни Россия, ни США прилагать не будут.
России не нужны «тектонические» подвижки по периметру своих границ. А что касается американцев, то взгляните на недавний обзор превентивных приоритетов США по версии Совета по международным отношениям. Возможность военного конфликта между Арменией и Азербайджаном американские эксперты отнесли к последнему уровню рисков для интересов национальной безопасности США. Под этим уровнем понимают «непредвиденные обстоятельства, которые имеют ограниченное стратегическое значение для Соединенных Штатов».
Но на Азербайджан Запад будет оказывать давление. Дело не только в том, что Баку не желает превращать свою территорию в «плацдарм» для атаки на Иран. Вашингтон рассматривает Азербайджан, скорее, не в южнокавказском контексте, а в системе координат т.н. «арабской весны». Не только Иран, но и Азербайджан надо считать «воротами» в Центральную Азию. Поэтому политические изменения, которые могли бы привести к появлению первого в Каспийском бассейне «революционного» режима, обязательно вызовут цепную реакцию потрясений к востоку от Баку. К тому же, исламский фактор все меньше пугает американцев. Не случайно пресс-секретарь Госдепартамента Марк Тонер, комментируя первые итоги египетских выборов, сказал: «если «Братья-мусульмане» продемонстрируют свою приверженность демократическим процессам, мы будем приветствовать их в качестве участников политического процесса».
Для любого государства поступательная демократизация не ограничена временем и развитием общества. Официальному Баку придется это учитывать. А то, что Азербайджан твердо придерживается светского пути развития можно только приветствовать. Тем более, что такая позиция четко проецируется на внешнеполитический независимый курс страны. Несмотря на известное давление со стороны мусульманских стран, Азербайджан не спешит сворачивать свои отношения с Израилем, но, в то же время, он дистанцируется от «антииранской коалиции». Азербайджан готов участвовать в транзите углеводородов через т.н. «Южный коридор», но не имеет желания участвовать в «трубопроводных войнах». Это и есть параметры независимой внешней политики, от которой Баку не откажется и в 2012 году, прежде всего, потому, что она востребована самим азербайджанским обществом.
Ризван Гусейнов, политический аналитик, журналист:
– Южный Кавказ продолжает оставаться в сфере интересов, как Запада, так и России, а также региональных игроков в лице Турции и Ирана. Однако приоритеты Запада, в первую очередь США, особенно в период правления администрации Обамы, на Южном Кавказе продолжают формироваться вокруг энерготранзитной роли региона, а также как возможного фактора влияния на соседний Иран. Следует отметить, что американские власти пока с осторожностью относятся к перспективе упрочнения своих позиций на Южном Кавказе и не считают нужным раздражать Россию. Очевидно, на данном этапе они признают достаточными результаты, достигнутые в Грузии после августовской войны 2008 года.
Что касается России, то и она сегодня не демонстрирует особого проектно-стратегического подхода к Южному Кавказу, видя свою первостепенную задачу лишь в защите собственных южных рубежей. Относительно Грузии: со стороны России будет продолжена политика давления на прозападное правительство Саакашвили. А если говорить об Армении, то этот, т.н. «российский форпост» и далее будет играть роль рычага российского влияния на регион, в первую очередь, методом дальнейшего затягивания разрешения Нагорно-Карабахского конфликта и сохранения ситуации «ни войны, ни мира» с Азербайджаном.
Относительно Азербайджана, пожалуй, самым запоминающимся событием уходящего года стало обнародование планов России по развертыванию новейшей радиолокационной станции (РЛС) «Воронеж-ВП» в Габале к 2019 году. Эта модульная станция заменит РЛС предыдущего поколения «Дарьял», которая действует там же, в Габале. Новая РЛС метрового диапазона типа «Воронеж-ВП» в Азербайджане вместе с РЛС дециметрового диапазона «Воронеж-ДМ» на территории России к 2020 году сформируют российскую перспективную систему раннего предупреждения о ракетном нападении. Новая РЛС в Азербайджане будет собственностью России, а т.к. является модульной – российская сторона ее всегда сможет демонтировать и вывезти.
Подводя итоги, следует отметить, что в ближайшие 10 лет Россия планирует продолжить и даже укрепить свое присутствие в Азербайджане. Однако, при этом Москва все-таки с осторожностью относится к азербайджанским властям, которые, в отличие от соседних Грузии и Армении, всегда имеют более широкое поле для политических маневров между Россией и Западом.
Александр Васяк, генерал-майор, военный эксперт:
– Я тоже уверен, что глобальные политические игроки заинтересованы в сохранении карабахского статус-кво. В уже упомянутом сегодня обзоре превентивных приоритетов США, американские аналитики оценили вероятность возобновления военных действий в Карабахе в той же степени, что и, фактически, нулевая возможность новой войны между Россией и Грузией. Следовательно, модераторы карабахского переговорного процесса сделают все, чтобы не допустить развития событий в зоне конфликта по силовому сценарию. Для Азербайджана – это, конечно, вызов, на который надо отвечать. По меньшей мере, укреплением боеготовности своих вооруженных сил до того предела, когда абсолютное военное превосходство Азербайджана будет очевидно любому непредубежденному наблюдателю. Тогда государства-посредники будут сами вынуждать Ереван занять более конструктивную позицию в переговорах по будущему Карабаха.
Я думаю, что Запад будет оказывать давление на Баку, чтобы изменить его позицию по «иранскому досье». Обращусь к недавнему исследованию авторитетного израильского сайта DEBKAfile, специализирующегося в области разведки и безопасности. Анализируя российские поставки вооружений в Иран, эксперты пришли к выводу, что они сделают невозможным, цитирую, «атаковать с воздуха цели на иранской территории, в Каспийском море и Персидском заливе». В каспийской акватории подобные рейды можно осуществлять с азербайджанской территории. Впрочем, не сомневаюсь, что Азербайджан своей позиции по Ирану не изменит.
Однако давление Запада на Азербайджан не примет какие-то угрожающие формы. Баку может стать ключевым звеном в логистической цепочке военного транзита США в Афганистан. Особенно на фоне крайнего обострения отношений между Вашингтоном и Исламабадом, который угрожает прервать снабжение американских войск в Афганистане через т.н. «Южную распределительную сеть». Этот фактор будет играть в пользу Баку на протяжении еще долгого времени.
И раз мы затронули тему Каспийского моря, то нельзя не сказать, что процесс его милитаризации уже необратим. Это – опасная тенденция при том, что прибрежные страны не могут найти формулу определения правового статуса Каспия. Сейчас в эту гонку вооружения «кавалерийским наскоком» включился Туркменистан, политическая предсказуемость которого выглядит весьма сомнительной. В 2011 году он закупил у Турции два быстроходных патрульных катера стоимостью 55 миллионов евро и 2 российских катера типа «Молния», которые несут 16 противокорабельных ракет комплекса «Уран-Э». В этом же году туркменские ВМФ получили от МО США американский патрульный катер класса Point Jackson. Думаю, что Азербайджану необходимо наращивать военно-морскую составляющую своих вооруженных сил. А появление на Каспии новых игроков под предлогом «борьбы с международным терроризмом» только усилит напряженность в азиатском регионе.
В формате внеблоковой политики Азербайджана его военное сотрудничество с Западом уравновешено активным взаимодействием с Россией в военной сфере. Это и закупки современных систем вооружений, и возможная пролонгация договора о Габалинской РЛС. Будем объективны – для Москвы эта станция нужна не меньше, чем военная база в Армении. Поэтому подписание нового договора по Габале придает иное качество азербайджано-российским отношениям, что значительно усиливает позиции Азербайджана в переговорном карабахском процессе.
Алексей Синицын, главный редактор NET-ФАКС:
– Я уверен, что внешняя политика России станет более активной и жесткой по всем направлениям, в том числе, и на Южном Кавказе. Отношения с Грузией будут исключать даже формальные уступки президенту Саакашвили. Тем более, что американцы явно готовят на смену экзальтированному грузинскому президенту более вменяемого лидера.
Не вызовет у Москвы восторгов и турецко-армянское сближение, которого так настойчиво добивается Вашингтон. Но даже если произойдет открытие турецко-армянской границы по швейцарскому сценарию, что это изменит для Южного Кавказа? Во-первых, интенсивность контактов между Ереваном и Анкарой уже достаточно высока, а, во-вторых, манна небесная не покроет землю Армении. Для активного экономического сотрудничества у Еревана просто нет ресурсов. А, согласно занимательной статистике, каждые двадцать минут один гражданин Армении навсегда ее покидает. С открытием армяно-турецкой границы поток армянских мигрантов, как и вывозимых из Армении капиталов, только возрастет.
С Азербайджаном все сложнее. Запад и США наращивают давление на официальный Баку. Готов даже допустить, что «главным критерием для Белого Дома является соблюдение всех демократических процедур и прав человека». Только «арабская весна» приводит к власти те силы, которые на Западе называют исламистскими. Конечно, можно отмахнуться от этого факта, повторив вслед за госпожой Клинтон: «не так важно, как партии себя позиционируют, как то, что они делают». Но то, что «они делают», мы знаем по примеру Ливии, по площади Тахрир и пр. Иногда кажется, что США проводят масштабный геополитический эксперимент, который очень интересен, если он проходит вдалеке от собственных границ.
Внешнему давлению, конечно, надо противостоять и в этом контексте необходимо обратить внимание на отношения с Израилем. Это рациональное государство способно лоббировать интересы Азербайджана на западном политическом пространстве. В формате этой логики Баку необходимо укреплять отношения с Россией, в том числе, и в военной сфере. У Азербайджана очень беспокойный сосед – Иран. Но, будем откровенны, его фактическими союзниками выступают Россия и Китай. Высокий уровень взаимодействия с Москвой ограничивает амбиции Тегерана в отношении Баку. Кстати, по данным израильских спецслужб, обнародованных египетской «Аль-Ахрам», главными спонсорами ближневосточных «революций» в шиитских регионах Ближнего Востока являются Саудовская Аравия, Катар и Иран. Впрочем, главной гарантией успешного противостояния рискам и вызовам 2012 года, безусловно, остается самодостаточный внешнеполитический курс Азербайджана. Думаю, под определением «самодостаточность» следует понимать единство понятий – «гибкость, адекватность и прагматизм».