Российский историк, политический аналитик Олег Кузнецов комментирует происходящие в Армении в последние дни события.
Как передает AZE.az со ссылкой на Vesti.az, в Азербайджане слишком эмоционально отреагировали на выход на свободу в Ереване экс-президента Армении Роберта Кочаряна.
«Предупреждаю сразу – очень многое из того, что я выскажу сейчас по поводу ситуации в Армении в связи с выходом экс-президента этой страны Роберта Кочаряна из следственного изолятора, большинству моих читателей в Азербайджане не понравится. Я прекрасно понимаю, что абсолютно все азербайджанцы считают этого человека одиозной и преступной личностью, чуть ли не единственным виновником всех военных преступлений и преступлений против человечности, совершенных боевиками незаконных вооруженных формирований армянских сепаратистов в годы Карабахской войны, и поэтому именно такую – болезненно-острую реакцию на этот факт я сейчас наблюдаю в азербайджанской прессе.
Также я прекрасно понимаю, что очень многие азербайджанцы испытывают чувство недоумения и обиды по этому поводу, дескать, как же так, Кочарян – преступник и убийца, он должен сидеть в тюрьме, пусть не за свои злодеяния против азербайджанцев, так хотя бы за злодеяния против своих же армян, иначе нарушается общечеловеческий, вселенский или какой-нибудь глобальный принцип высшей справедливости…
Однако, все это – лирика, эмоции, чувства, на основании которых в Азербайджане, да и не только там, но и в Армении тоже начинают строиться самые невероятные версии и предположения, вплоть до перехода сторонников “карабахского клана” в контрнаступление, начала контрреволюции или антипереворота, начала реставрации прежнего – откровенно нацистского – политического режима в Армении, и прочая бессмысленная ерунда.
На подобного рода фантазии способны только те, кто не знает и не понимает законной стороны организации уголовного судопроизводства, кто не имеет ни малейшего представления о принципах и алгоритмах действия следственно-судебного механизма, абсолютно все из которых буквально прописаны в законодательстве. Все это накладывается на еще один немаловажный психологический аспект: азербайджанское общество в основной своей массе считает всех армян преступниками, для чего – с определенными оговорками – есть многие причины, а поэтому все непонятное для себя в действиях армян объясняет их якобы “преступной натурой”. Оттого и появляются на свет самые разнообразные домыслы, измышления и выдумки, о которых мною было сказано выше.
А теперь давайте разберемся, что же случилось в Армении в субботу на самом деле, отбросив в сторону надуманные вопросы о готовящейся в Армении смене власти. Кстати, своей неадекватной реакцией на случившееся Никол Пашинян, будучи властолюбивым популистом-параноиком, внес в дело создания таких слухов свои не 20 копеек, а целых 100 рублей, сначала призвав своих сторонников блокировать суды по всей стране, а затем, попросив их разойтись по домам.
Видимо, в Армении нашлись умеющие доходчиво объяснять ситуацию юристы, которые объяснили наделавшему от страха в штаны Пашиняну, что давить на суд мнением уличной толпы в правовом государстве, которое он собирается строить в Армении, не следует, суд исполнял законы и освободил Кочаряна из-под стражи совершенно законно.
Словом, с Пашиняном провели правовой ликбез – ликвидацию безграмотности, и нечто подобное я сейчас должен сделать и в отношении азербайджанской аудитории. Местных судей, прокуроров, следователей и адвокатов я прошу не беспокоиться, я буду разъяснять людям только самые общие основы уголовного судопроизводства, а о частностях и деталях, о которых я вдруг умолчу, мы сможем поговорить в просторных и светлых кабинетах профессионалов.
Для начала хочу констатировать банальный факт: суд не возбуждает уголовное дело и на стадии следствия, он своими решениями лишь обеспечивает законность осуществления разбирательства по делу. Суд в данном случае принимает решения по четко установленному кругу вопросов, инициаторами которых является сторона обвинения и сторона защиты, т.е. суд самостоятельно ни одного решения на стадии предварительного расследования инициировать не может, он только удовлетворяет или не удовлетворяет инициативы – ходатайства и жалобы – сторон процесса. Суд сам во время следствия никого не может отпустить из следственного изолятора, – об этом его кто-то должен попросить – или адвокат, или следователь. Поэтому любое заявление о том, что ереванский суд взял да и выпустил Кочаряна на свободу – это фейк чистой воды. Такого не бывает в принципе.
Когда против какого-либо человека возбуждается уголовное дело, то следствие самостоятельно или совместно с судом в установленных законам случаях избирает ему меру пресечения, чтобы тот не мог препятствовать следствию или податься в бега. В отношении Кочаряна была изначально выбрана мера пресечения в виде ареста. Арест в данном случае имеет четко установленный срок – 2 месяца, если следствие за это время не успевает произвести все необходимые следственные действия, то срок ареста продлевается еще на 2 месяца и так чуть ли не до бесконечности.
Но каждые два месяца следствие должно выступать перед судом с ходатайством о продлении срока ареста. Так как число дней в месяце не соответствует делению на 7-дневные недели, то срок окончания ареста может приходиться и на выходные дни, поэтому нет ничего удивительного в том, что Кочарян вышел из следственного изолятора в субботу, здесь нет никакой конспирологии, то есть буквальное исполнение закона. В том же судебном заседании, когда суд рассматривает вопрос о продлении срока ареста на очередные два месяца, в обязательном порядке запрашивается и учитывается мнение стороны защиты, – продлить срок ареста или изменить меру пресечения на более мягкую, например, на домашний арест или на подписку о невыезде и надлежащем поведении.
Изменяя меру пресечения с ареста на более мягкую, суд автоматически не отменяет судебное дело и не прекращает уголовное преследование подследственного, он просто изменяет режим его содержания или поведения на время следствия, и все. Когда читаешь сообщения прессы о том, что Кочарян покинул следственный изолятор в сопровождении охраны, то понимаешь, что его перевели под домашний арест.
Иными словами, он может жить в более комфортных условиях, дышать воздухом из окна своей квартиры, спать, когда захочет, а не по распорядку дня в следственном изоляторе, но при этом не сможет легально и открыто пользоваться телефоном, интернетом, встречаться с людьми за исключением ближайших родственников или адвоката и проч. Все это время к нему будут применяться методы и меры технического и визуального контроля, и любое нарушение им режима ограничений, установленных для него судом, даже единичное, может стать абсолютно законным основанием для его возвращения в камеру следственного изолятора.
ля этого вполне достаточно будет одного рапорта участкового уполномоченного полиции, не более того. Каждый выход в город, например, к врачу, он будет должен заранее согласовывать со следователем. Иными словами, Кочарян будет крайне ограничен в возможностях возглавить подготовку к государственному перевороту или хотя бы вооруженному мятежу.
При этом следует понимать, что смена меры пресечения не означает также и снятия ареста с его имущества, который был наложен судом ранее, в распоряжении Кочаряна остаются только средства его государственной пенсии, расход которых также может быть отслежен технически. На эти деньги особо не пошикуешь, но на хлеб, молоко, картошку и лук хватит. Как говорят в таком случае в России, денег у него сейчас ровно “на хлеб, на воду и на свободу”.
Я более чем уверен, что в Специальной следственной службе Армении работают очень неглупые люди, профессионалы своего дела, заранее просчитавшие все риски в случае смены меры пресечения для Кочаряна. Я не считаю, что это действие следствия есть первый шаг к освобождению Кочаряна от уголовной ответственности, это был жест милосердия к уже вполне старому человеку, испытывающему проблемы со здоровьем, строго укладывающийся в рамки уголовно-процессуального закона.
А вот властолюбивый популист Пашинян перепугался не на шутку, чем публично продемонстрировал свое понимание и внутреннее осознание шаткости собственной власти, страх остаться один на один без внешней поддержки с монстрами из “карабахского клана”. Лично я до этого инцидента считал, что власть Пашиняна в Армении – это всерьез и надолго. Теперь у меня такой уверенности много поубавилось».