Армянская пропаганда никогда не скупилась на то, чтобы преподнести свою агрессию на территории Азербайджана в качестве якобы “оборонительной политики по сохранению культурного наследия Карабаха”.
Перспектива интеграции Южного Кавказа кажется иллюзорной из-за многолетних конфликтов в регионе, которые, как правило, сопровождаются агрессивной пропагандой. Один из элементов пропаганды – отказ от идеи безбарьерного сосуществования всех без исключения субъектов Южного Кавказа. Поэтому пока идея возрождения единого культурно-политического и экономического пространства практически не востребована.
Как передает AZE.az, об этом пишет Роберт Газарян для “Вестника Кавказа”.
Безусловно, ни в одной республике Южного Кавказа открыто не говорят о враждебных стремлениях в отношении ближайших соседей, но некоторые политики последовательно готовят население к войне. Речь идет об армянской военно-политической доктрине. Изоляционизм постсоветской Армении оказался настолько живучим, что преодолел две бескровные смены политического режима в 1998-ом и в 2018 году, сформировав депрессивную атмосферу армянской действительности. Новые “герои” новой Армении не были приверженцами идей интернационализма, а потому игнорировали общее региональное прошлое. “Бархатная революция” 2018 года и проход к власти Никола Пашиняна не вселили надежду на скорую смену внешнеполитической парадигмы. На исходе трех десятилетий независимости армянский обыватель видит, что возрождение Армении исключительно своими силами крайне затруднительно, дальнее зарубежье, в том числе диаспора, преследует в регионе лишь собственные интересы, а политические элиты республики отличаются друг от друга лишь умением огрызаться.
В составе единого регионального объединения перспектива возрождения коснулась бы не только традиционных секторов армянской экономики, завязанных на экспорте продукции сельского хозяйства и горнорудной промышленности. Объединение энергетического потенциала региона позволило бы Армении восстановить научно-технический потенциал. В прошлом республика обладала немалым образовательным и научным ресурсом. К концу 1980-х на долю высокотехнологичных производств приходилось около 20% валового продукта. Армения производила 25–30% компьютеров для нужд советского ВПК. А в 2016 году в республике и вовсе заявили о стремлении наладить производство национальных смартфонов, но этот амбициозный проект вскоре был свернут.
Транспортная блокада привела к деиндустриализации республики. Сегодняшняя Армения – яркий пример блокадной экономики на постсоветском пространстве, которая отражается на менталитете. Молодое поколение стремится покинуть страну в поисках заработка и перспектив получить зарубежное образование. Текущая социально-экономическая парадигма Армении инертна, так как не имеет механизмов постоянного отслеживания происходящего в науке, экономике, политике, не выделяет главное, чтобы в дальнейшем создать условия для быстрого прорыва в перспективных направлениях. Последовательный изоляционизм вынуждает республику рассчитывать исключительно на собственный ресурс, в котором господствует извечный для постсоветской Армении дефицит. Тех, кто не может покинуть пределы республики, подобная парадигма подталкивает к статичному образу жизни, без возможности совершать межнациональную коммуникацию в пределах Южного Кавказа. Это важно отметить, поскольку, чем меньше дистанция общения, тем меньшее имеет значение, к каким группам мы принадлежим.
Армянская пропаганда никогда не скупилась на то, чтобы преподнести свою агрессию на территории Азербайджана в качестве “оборонительной политики по сохранению культурного наследия Карабаха”. Однако международная политика последовательно подчеркивает невозможность оправдания насилия одних народов через намеренное изгнание других. Навязанный армянской пропагандой стереотип о невозможности проживания армян и азербайджанцев в пределах одного историко-культурного пространства вредит, прежде всего, армянской общине Карабаха.