Деоккупация азербайджанских районов позволит Армении вернуться к участию в региональных стратегических проектах, считает российский эксперт.
Как сообщает AZE.az, эксперт Информационно-аналитического центра МГУ им. М.В.Ломоносова Евгений Николайчук рассказал echo.az о развитии азербайджано-российских отношений, угрозе от “ИГ”, украинском кризисе и решении карабахского конфликта
– Хотелось бы начать с вопроса о развитии азербайджано-российских отношений…
– Отношения России и Азербайджана развиваются по нарастающей, и сегодня это не только уже ставшая традиционной динамика – это веление времени. Отношения наших стран всегда строились на принципах добрососедства, а главное – они всегда учитывали интересы друг друга.
В Азербайджане есть такая поговорка – хороший сосед дороже дальнего родственника. Вот и Россия видит в Азербайджане умного, доброго, рассудительного соседа и надежного партнера, как в политике, так и в торгово-экономических отношениях, на которого всегда можно положиться. Особенно это сказалось сейчас, когда с введением санкций против России Азербайджан в числе первых протянул руку помощи, предложив заполнить российский рынок своей сельскохозяйственной продукцией.
Конечно, отдельная тема – это армяно-азербайджанский нагорно-карабахский конфликт и развитие ситуации вокруг него. Россия как добрый сосед и страна-сопредседатель Минской группы ОБСЕ крайне заинтересована в его скорейшем мирном урегулировании и не только внимательно следит за взаимоотношениями, которые складываются между Арменией и Азербайджаном, но и предпринимает конкретные шаги в переговорном процессе. Напомню, существенную роль в его активизации сыграла трехсторонняя встреча президентов России, Азербайджана и Армении в Сочи, которая прошла в начале августа по инициативе Владимира Путина.
Что касается отношений между нашими странами, то они интенсивно развиваются, причем – независимо от общемировой политической конъюнктуры. Это видно и по торгово-экономическим связям – мы постоянно наращиваем двухсторонний товарооборот, и у нас есть значительные резервы для его дальнейшего роста: это и совместные экономические проекты, успешно реализуемые на практике, это и культурные, туристические программы, неуклонно набирающие обороты.
Конечно, Россия хотела бы видеть Азербайджан и членом Таможенного союза, и такие ожидания с учетом наших взаимных интересов и перспектив вполне могут оправдаться. Немаловажно и то, что Азербайджан сегодня в значительной степени определяет позицию исламского мира на постсоветском пространстве.
С ростом опасности, исходящей сегодня от террористической группировки “Исламское государство”, и с учетом того, что это создает реальную угрозу для стран Ближнего Востока, Средней Азии, а в перспективе – для Азербайджана и России, этот фактор приобретает все большее значение. Перед лицом общих глобальных угроз мы должны объединиться, и для этого у нас у всех есть возможности.
– По мнению ряда экспертов, некоторые страны постсоветского пространства могут столкнуться с политической нестабильностью. Как вы можете оценить данную точку зрения, и какие государства, сегодня, на ваш взгляд, могут столкнуться с этой нестабильностью?
– На мой взгляд, риску политической нестабильности подвержены большинство стран постсоветского пространства, и связано это с тем, что суверенитет, заявляемый ими, носит скорее декларативный характер. Им так и не удалось создать современную государственность, устойчивую к деструктивным внешним и внутренним воздействиям, наглядный пример чему – события, происходящие ныне в казалось бы суверенной, независимой и процветающей Украине.
На деле оказалось, что весь ее суверенитет замешан на лозунгах и декларациях, а реально страна и ее народ стали частью политической игры, в которой участвуют местные олигархи, поддерживаемые ЕС и США. Как показывают реалии, вместо того, чтобы быть гарантами стабильности, подобные игры только стимулируют нестабильность и кризисы.
К сожалению, зоной политической нестабильности на сегодняшний день остается и Южный Кавказ. Спектр угроз здесь обширен – нерешенный армяно-азербайджанский конфликт, стороны которого прекрасно понимают, что он не имеет вооруженного решения, тем не менее, нельзя полностью исключить и такой вариант развития событий. Или вооруженный конфликт Тбилиси с бывшими автономиями. Возможны и глубокие социально-экономические кризисы с этнической составляющей. Не все благополучно и на российском Северном Кавказе – масла в огонь подливают различные террористические группировки, борьба с которыми неустанно ведется и в Дагестане, и в Ингушетии, и в Чечне.
Государства Центральной Азии сталкиваются с проблемами, каждая из которых способна поставить под угрозу существование любого из этих государств. Наиболее серьезным является исламское влияние (включая его экстремистский и даже террористический компонент в лице “Исламского государства”), опирающееся на поддержку из Пакистана, Саудовской Аравии и Афганистана. Неизбежно обострение социально-экономической обстановки и межнациональных отношений в Ферганской долине, следствием чего может стать дестабилизация в Узбекистане и Кыргызстане. Угроза существует даже для динамично развивающегося Казахстана.
Что касается европейских стран постсоветского пространства (Молдовы, Украины, Беларуси), то они, благодаря еврососедству, находятся в европейском “кандидатском” коридоре, что уже на данном этапе начинает сказываться на их политической стабильности и ограничивать их экономический, социальный, экологический и иной суверенитет. Причем, роль всевозможных “посредников” их интеграции в европейские структуры постоянно растет.
Очагами конфликтов на постсоветском пространстве остаются непризнанные государства (Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, Нагорный Карабах), точки постепенно нарастающей политической дестабилизации (Ферганская долина), а в перспективе и проблемные страны (Белоруссия, Таджикистан, Узбекистан, Туркменистан, Молдова, Грузия). Различное отношение к большинству из узлов противоречий провоцирует обострение отношений между Россией и западными странами.
– Как вы оцениваете новый виток сотрудничества России, Турции и Азербайджана?
– Безусловно, это прорыв – если раньше эти отношения, в части, касательно Турции, носили скорее декларативный характер и были направлены лишь на частичное развитие торгово-экономических отношений, то нынешний визит Владимира Путина в Турцию ознаменовал собой выход на уровень глобального партнерства. А учитывая то, что Азербайджан и Турция всегда были братскими государствами, это в равной мере относится и к Азербайджану, и, думаю, что дальнейшее развитие наших отношений проявит себя в ближайшем будущем.
Знаково и то, что именно во время своего турецкого визита президент России заявил об отказе от реализации проекта “Южный поток”. Это означает, что существовавшие противоречия в сфере международной торговли энергоресурсами преодолены, и на первое место в нынешней ситуации вышли общие с Турцией, а значит, и с Азербайджаном, цели и задачи: а это и поставки газа в Турцию, и доставка этого газа в Европу.
Кроме того, улучшение отношений с Россией может не только вывести ее на товарооборот в 100 млрд. долларов, но и способствовать реализации давних амбиций Турции – стать значимой страной-транзитером углеводородов, что заставит ЕС совершенно по-другому относиться к ней.
Новый этап отношений ставит и новые задачи перед турецкими и азербайджанскими производителями: для того, чтобы обеспечивать российские рынки качественным товаром, продукция этих стран должна выйти на уровень лучших европейских производителей, что в интересах и России, и Турции, и Азербайджана. Кроме того, это позволит решить им глобальную задачу по преодолению среднего уровня развития – усложнению технического уровня производства и экспорта. Впрочем, такие же задачи в плане импортозамещения стоят и перед Россией.
– Как, на ваш взгляд, будет развиваться ситуация вокруг карабахского конфликта? Можно ли ожидать некие подвижки?
– Что касается развития ситуации вокруг армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта, то я считаю – прорыв в экономических отношениях между странами послужит катализатором переговорного процесса между Арменией и Азербайджаном.
Армения, по сути, поставила себя в статус страны-агрессора. Пытаясь сохранить статус-кво, олигархическая верхушка Армении всячески оттягивает решительный шаг – отказ от захватнической националистической политики, опасаясь потери власти. Тогда как нынешнее состояние, в которое она ввергла страну – кризис экономики, гонка вооружений, передел Конституции, дискриминация собственного народа, инфляция, практически полная изоляция страны – уже вызвали волну панической миграции и недовольства не только у жителей самой страны, но и у армянской диаспоры во всем мире.
Армения по сути загнала себя в угол – снятие с Еревана клейма агрессора и деоккупация азербайджанских районов позволят ему вернуться к участию в региональных стратегических проектах, которые сейчас проходят стороной и которые способны реанимировать экономику страны. Это прекрасно понимают и в Ереване, поэтому я считаю, что переговорный процесс пусть с заминками, с оговорками, но будет прогрессировать. Просто другого пути из этого тупика нет, и если раньше переговоры ограничивались редкими встречами президентов и вялым мониторингом ситуации со стороны МГ ОБСЕ, то сейчас в процесс мирного урегулирования с удвоенной силой вступят Россия и Турция, которая уже неоднократно озвучивала свою жесткую позицию по этому вопросу.
Подтверждением этому стало одно из ключевых заявлений прошедшей на днях в турецком Карсе встречи глав МИД Азербайджана, Грузии и Турции. Глава турецкого МИД Мевлют Чавушоглу обратился к Армении, подчеркнув возможность Еревана полноценно участвовать в межгосударственных экономических проектах и готовность его соседей принять армянское государство в свой круг, для чего Еревану необходимо урегулировать или хотя бы предпринять шаги в направлении урегулирования проблем с соседями.
“Сегодня Армения оккупирует 20% азербайджанских территорий, и это не только слова Турции, братской для Азербайджана страны, но и международная позиция, выраженная в резолюциях ООН и Совета Европы”, – заявил он, и, думаю, процесс в ближайшее время сдвинется с “точки замерзания”.
– И конечно, не могу не затронуть украинский кризис. Каков ваш прогноз?
– С одной стороны – не может не радовать тот факт, что от заявлений новое руководство Украины все же перешло к делу: во всяком случае, озвученное им перемирие на Донбассе продолжает действовать, а избранное правительство, оправившись от дележа портфелей, приступило к налаживанию жизнедеятельности государства – это и начало выплат по газовым долгам, и заключение контрактов на поставки энергоносителей и электроэнергии, и выплаты зарплат и пенсий. С другой – за время конфликта на юго-востоке страны было пролито столько крови и сделано столько противоречивых заявлений, что, на мой взгляд, новые власти страны полностью исчерпали кредит доверия не только у мирового сообщества, но и у своего собственного населения.
Мой прогноз такой: нынешнее затишье – это лишь передышка для того, чтобы накопить силы перед очередной, весенней кампанией по “усмирению” непокорного Донбасса. Власти страны никогда не пойдут на отделение региона, приносящего твердую прибыль казне, а народ этого региона после пролитой крови никогда не пойдет на мировую с теми, кто превратил его в руины. Как следствие – ситуация грозит перерасти в затяжную позиционную войну, даже если в нее вмешаются какие-либо третьи миротворческие силы. Ее итог будет плачевным и для экономики страны, и так переживающей не лучшие времена, и для сохранения ее целостности: скорее всего, Украину ждет федерализация, а возможно и раскол с отделением ряда регионов.
– Какова роль сегодня “Исламского государства”? Можно ли ожидать каких-то угроз нашему региону?
– Мы уже говорили о том, что Азербайджан сегодня в значительной степени определяет позицию исламского мира на постсоветском пространстве. В противостоянии с “ИГ” наблюдается очередное обострение ситуации, вызванное массированным применением военных средств силами коалиции, и в частности – США. Безусловно, “ИГ” содержит террористические группировки. Но есть и масса людей, которые просто недовольны нынешним положением дел, желающих улучшить ситуацию и свято верящих, что именно этим они и занимаются в рядах “Исламского государства”. Поэтому оно приобретает все новых сторонников, и решение вопроса военным путем – далеко не самый лучший и единственный выход из ситуации.
В то же время нельзя недооценивать ту опасность, которая исходит от “Исламского государства”. И если сегодня это касается по большей части лишь стран Ближнего Востока, то уже завтра эта опасность станет реальностью для стран Средней Азии, Турции, а в перспективе – и для Азербайджана и России.
Насколько реальными будут эти угрозы, можно будет судить по тем идеалам и тем манифестам, с которыми “ИГ” продвигается по миру, завоевывая сердца все новых и новых сторонников, и поэтому, на мой взгляд, уместно противопоставить их оружию не столько бомбардировки, сколько идеологическое оружие, способное разъяснить и переубедить тех, кто примкнул к террористам на волне эйфории.
– И последний вопрос. Как будет развиваться ситуация на Южном Кавказе в ближайшем будущем?
– На мой взгляд, развитие региона будет напрямую связано с новыми перспективами, открывающимися перед каждой из его стран. Азербайджан будет выполнять роль не только поставщика углеводородов, но и освоит позиции некоего координирующего хаба, центра управления инвестициями, посредством которого будут генерироваться и регулироваться региональные проекты.
Турция, наряду с производством промышленной продукции, станет крупнейшим транзитером углеводородов. Иран продолжит развивать электроэнергетику, космическую промышленность, медицину и транспортную инфраструктуру, что позволит стать Южному Кавказу самодостаточным регионом, обладающим развитой инфраструктурой.
Российская политика в регионе также будет постепенно фокусироваться на Азербайджане, Турции и Иране. В Азербайджане уже создана позитивная инвестиционная среда, в разных отраслях успешно работают сотни российских, турецких и иранских компаний. Азербайджан лидирует на постсоветском пространстве по объему прямых иностранных инвестиций, и я считаю, что количество таких инвестиций будет расти.
В регионе есть планы по инфраструктурным, промышленным проектам, секторам обслуживания, а экономическая независимость принесет ему политическую выгоду.