Возможно, формат Россия–Иран–Турция мог бы работать, выполняя конкретные задачи здесь и сейчас, а не имея прицел на перспективу. В этом и мастерство политики, чтобы добиться результата на каких-то конкретных отрезках времени в конкретной ситуации, искать единые тактические подходы к решению тех задач, которые стоят перед каждым из этих государств, считает российский востоковед.
Спецпредставитель президента Ирана, замглавы МИД Исламской Республики Аббас Арагчи провел накануне в Москве с заместителем министра иностранных дел России Андреем Руденко переговоры по нагорно-карабахскому урегулированию. Перед переговорами Арагчи заявил, что Иран выступил с инициативой по урегулированию ситуации в Нагорном Карабахе, где ведущая роль будет отведена странам региона, в том числе России. “Мы принимаем ответственность и поможем разрешить кризис”, – заявил спецпредставитель президента . Он подчеркнул, что основная цель предложения Ирана заключается в том, чтобы положить конец этому кризису.
По словам замминистра, на первом этапе план Ирана “предусматривает практическое соблюдение странами региона ряда принципов, таких как прекращение оккупации, уважение территориальной целостности, уважение суверенитета, принцип нерушимости границ, уважение гуманитарных прав и прав меньшинств, недопущение нападения на гражданское население и объекты”.
Представитель Ирана также заявил, что Минская группа ОБСЕ показала свою неэффективность по решению проблемы Нагорного Карабаха. Как заявил Аббас Арагчи, “некоторые страны этой группы вообще не находятся в регионе и не имеют к этому кризису никакого отношения”.
Днём ранее Арагчи посетил Баку, далее в планах представителя Ирана провести переговоры по нагорно-карабахскому урегулированию в Анкаре и Ереване.
Напомним, что еще в начале октября глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф заявил, что у Тегерана есть план по нагорно-карабахскому урегулированию, который он представит Азербайджану и Армении. В течение месяца войны между Азербайджаном и Арменией Иран неоднократно на высоком и высшем уровнях подчеркивал, что конфликт должен быть решен в рамках территориальной целостности Азербайджана.
Кроме того, на днях посол Ирана в России Казем Джалали заявил, что Исламская Республика готова стать посредником по Карабаху и считает, что эффективным мог бы стать формат Россия–Иран–Турция.
В этой связи нельзя не отметить, что также в течение месяца эскалации крайнюю активность в ситуации вокруг нагорно-карабахского конфликта показывает Турция. Так, Анкара, с одной стороны, регулярно подвергая критике нерезультативность формата сопредседателей Минской группы ОБСЕ, предлагает новый формат, объединяющий страны региона, которых конфликт касается непосредственно, а именно – Россия–Турция–Азербайджан–Армения. В последнее время и президент Азербайджана Ильхам Алиев неоднокатно подчеркивал, что именно региональные державы – Россия и Турция могут способствовать урегулированию конфликта.
Россия на фоне такой активности Турции и Ирана «политически вальсирует». С одной стороны, она уже на протяжении практически 30 лет утвердилась как главный посредник по нагорно-карабахскому урегулированию и этот статус отдавать никому не собирается, с другой стороны, на фоне новой исторической войны между Азербайджаном и Арменией и ввиду активизации серьезнейших региональных игроков, таких как Турция и Иран, так или иначе, но придется принимать решение – готова ли она пойти на такое сотрудничество.
Как передает AZE.az, ситуацию для портала «Москва-Баку» разбирают эксперты.
Так эксперт Института востоковедения РАН, специалист по Ирану Ирина Федорова, комментируя внезапную активность Тегерана на карабахском треке, отметила, что для этого есть несколько причин.
«Первая причина в том, что Иран, безусловно, заинтересован в стабильной ситуации в регионе. Нарастание конфликта в Нагорном Карабахе между его непосредственными соседями – Азербайджаном и Арменией Тегеран не может не беспокоить.
Никто не исключает, что боевые действия, учитывая, сколько раз уже производился случайный обстрел Ирана, может перейти на его территорию. Продолжающиеся боевые действия могут спровоцировать и внутренние волнения в Иране.
Как мы видим, и на это указывают многие региональные игроки, в том числе и Иран, сопредседатели Минской группы ОБСЕ не смогли добиться окончательного урегулирования конфликта.
Вторая причина нынешней активности Ирана в вопросе текущей эскалации между Азербайджаном и Арменией в том, что он видит в ней шанс показать себя как регионального игрока, как государство, от которого тоже зависит ситуация в регионе. Тегеран хочет использовать этот шанс для того, чтобы показать, какую важную роль он играет. То есть отсутствие прогресса с одной стороны, опасения того, что конфликт непосредственно затронет сам Иран и возможности проявить себя как игрока – это три причины, из-за которых Тегеран сейчас выступает на карабахской площадке.
В 1990-е годы Иран тоже пробовал себя в роли посредника по нагорно-карабахскому конфликту, но его усилия не увенчались успехом. Сегодня же ситуация в карабахском конфликте дошла до точки кипения и она вызывает опасения не только у Ирана, но и у всех держав, которые заинтересованы в прекращении огня и выходе на переговорный формат урегулирования. Но при этом не прочь и показать свою роль в регионе.
На самом деле позиция Ирана по нагорно-карабахскому конфликту всегда была очень гибкой. Представители Ирана в Азербайджане, послы традиционно говорили о том, что Иран поддерживает территориальную целостность Азербайджанской Республики. Это официальная позиция Ирана. В то же время в Армении представители Ирана не раз подчеркивали право на самоопределение. Как известно, Иран ведет довольно активную торговлю с Арменией. У Ирана и Армении очень много совместных экономических проектов. Определенную роль Армения должна была играть в рамках соглашения о создании экономической зоны по линии ЕАЭС. Армения – единственная из стран ЕАЭС, которая имеет сухопутную границу с Ираном.
То есть мы видим, что действительно Иран довольно гибко ведет себя и в Азербайджане, и в Армении с целью поддержания хороших отношений с двумя конфликтующими странами.
На мой взгляд, Иран все же будет в карабахском урегулировании придерживаться необходимости компромисса между сторонами конфликта.
Если говорить о формате Россия–Иран–Турция и его перспективах в аспекте нагорно-карабахского урегулирования, важно понимать, что несмотря на то, что данный формат уже проявил себя в той же Сирии, отношения между странами имеют свое своеобразие. Например, между Ираном и Турцией отношения довольно непростые, хотя Тегеран и Анкара всегда были в партнерских отношениях и по многим региональным вопросам позиции у них совпадают. С другой стороны, Иран опасается большого усиления Турции как крупного игрока, ведь соперничество двух держав есть не только в регионе Южного Кавказа, но и в Ираке, Сирии, Ливии, в Ливане есть определенные элементы соперничества, что может очень сильно усложнить партнерские отношения между Тегераном и Анкарой.
Возможно, формат Россия–Иран–Турция мог бы работать, выполняя конкретные задачи здесь и сейчас, а не имея прицел на перспективу. В этом и мастерство политики, чтобы добиться результата на каких-то конкретных отрезках времени в конкретной ситуации, искать единые тактические подходы к решению тех задач, которые стоят перед каждым из этих государств и стараться найти точки соприкосновения и прийти к консенсусу, а не углублять те противоречия, которые, безусловно, существуют.
Говорить о том, смогут ли Россия, Иран и Турция найти эти общие точки соприкосновения в нагорно-карабахском урегулировании и выйти на результат – это вопрос. Я думаю, что в вопросе нагорно-карабахского урегулирования прийти к какому-то соглашению могут только в Баку и Ереване. Но сейчас их позиции настолько противоположные, что вряд ли посредники смогут действительно помочь».
Востоковед-международник, специалист по Турции Юрий Мавашев считает интересным потенциальный формат России, Турции и Ирана по нагорно-карабахскому урегулированию и содержащим определенные выгоды для всех игроков, в том числе и для Азербайджана.
«Разрубить гордиев узел, какой мы видим в карабахском конфликте, можно только при помощи, я подчеркиваю, именно региональных игроков, поскольку все внерегиональные игроки, такие как Франция, США загоняют ситуацию в тупик.
Давайте рассуждать объективно. Интерес Турции к урегулированию нагорно-карабахского конфликта есть. И здесь действует как желание помочь братскому Азербайджану и способствовать решению вопроса по справедливости, так и в некотором роде страмление укрепить свои позиции в регионе.
Вместе с тем, нельзя не обратить внимание, сколько сейчас в российском информационном пространстве мы видим перегибов относительно так называемого «фактора Турции» в текущей войне между Азербайджаном и Арменией, очень искажающих реальность, причем самым серьезным образом, когда говорят, что вот исключительно из-за Турции это все началось. Но это неправда. И мои возражения по этому поводу таковы. Азербайджан является абсолютно самодостаточным государством, который принимает решения, основанные исключительно на стратегических интересах страны. И у Азербайджана есть свои политические инструменты, которыми являются в том числе его энергетические проекты. За последние годы роль Азербайджана на международной арене многократно возросла, как бы кому-то это ни хотелось замазать. Это очевидный факт.
Президент Алиев неоднократно указывал на то, что нагорно-карабахское урегулирование при посредничестве России и Турции – это эффективный формат, поскольку Россия и Турция – главные государства региона, соседи. Ильхам Алиев также намекает, что формат сопредседательства МГ ОБСЕ Россия-Франция-США нужно менять, ведь он не дал никакого результата, а когда он создавался в начале 1990-х, тогда был абсолютно другой расклад сил.
Турция хочет продемонстрировать странам региона, что она обладает неким эксклюзивным продуктом, который мог бы заполнить имеющийся международный политический вакуум. Она хочет продемонстрировать, что Турция – это такое крепкое плечо для многих стран, тюркских, исламских. Турция в принципе в своей стратегии берет охват на перспективу. И в данном случае, когда она говорит о карабахском урегулировании, то ее взгляд намного шире, чем просто карабахское урегулирование.
На мой взгляд, участие таких игроков как Турция и Иран в нагорно-карабахскому урегулирвании, может стать очень перспективным, если Россия правильно себя поставит в качестве лидера процесса. Тогда Россия ничего не потеряет, не потеряет сохраняющийся за ней на протяжении всех лет статус главного посредника по нагорно-карабахскому урегулированию. И другие страны могут выиграть, реализуя данный формат.
Считаю, что если бы Россия правильно себя поставила и возглавила процесс, это бы способствовало не только укреплению ее статуса как регионального лидера и главного посредника по Карабаху, добившегося успеха, но и способствовало бы укреплению развития очень потенциального и эффективного формата Россия – Турция – Иран – Азербайджан, который мог бы стать примером такой коалиции стран, сформировавшейся в регионе в противовес санкционному миру Запада. И Азербайджан здесь, как страна, только усиливающая свою роль на международной арене, могла бы стать важным звеном в этой коалиции”.